течении дела не может быть и речи о том, что понятие общественно необходимого времени двойственно и как таковое может расходиться. Двойственность его может обнаружиться, во-первых, при исключительных обстоятельствах, во-вторых, в ценах, а не в ценностях. В «Русском курьере» я справки навести не мог, так как до сего дня не получил ни одного № и не знаю, что с ним делается. Хорошо было бы, если бы кто-нибудь, хоть Куликовский, зашел в мой отель и спросил бы там, не получался ли Курьер после моего выезда.
Н. И. Зибер – П. Б. Аксельроду, 1881[366]
Bern
Inkerngasse, 168
5 Августа 1881
Извините, г. Штейнберг[367], что до сих пор не отвечал на Ваше письмо: причиною тому были, частью, усиленные занятия, частью, двухдневная поездка, из которой я только что возвратился. Признаться, трудновато разбирать с толком теоретическое изложение целей книги, занимающее две страницы. Впрочем, насколько мне кажется, автор доказывает своею новою теорией лишь то, что раз Америка открыта, ее нельзя открыть вновь даже и в самой Америке. Иными словами, раз Маркс развил и доказал учение о добавочной ценности, то новых важных сторон в этой отрасли общественной экономии открыть невозможно.
Другое дело, если бы кому-нибудь удалось доказать, что учение Маркса об этом предмете неверно; но, к сожалению или нет, подобных доказательств, по моему мнению, придется еще подождать довольно долго.
Но перейдем к деталям: что предпринимательская прибыль принадлежит к заработной плате и что только проценты есть доход на капитал – это результат недоразумения, не более: предпринимательская прибыль, процент, рента, налог и пр. одинаково входят в состав добавочной ценности, т. е. составляют результат неоплаченного труда. Таким образом, по отношению к этому самому важному признаку различия в доходах предпринимательских прибыль громаднейшею своею долею есть доход одного происхождения с процентом и рентою. Что процент возникает из ссуды – это есть величайшая дичь, какую только могли выдумать Бастиа и K°, ссуда есть только договор о разделе готовой добычи, полученной в мастерской в виде добавочной ценности; поэтому ссуды никогда не бывает между рабочим и капиталистом, а только между собственником капитала и его распорядителем. Сверх того, ссуда, рассматриваемая в своей сущности, совсем не есть заем капитала, а просто-напросто купля-продажа материалов и средств производства на наличные деньги, взятые у кого-либо в долг. Я этим подчеркиваю особенно то обстоятельство, что из всей суммы разнообразных сделок, порождаемых каждым займом для производства, только одна сделка есть собственно кредитная, все же прочие есть сделки на наличные, следовательно, окончательные, а не срочные. Это обстоятельство особенно важно с той стороны, что оно наглядно показывает всю несостоятельность воззрения, будто проценты приносит заем или ссуда: проценты приносит производство, ссуда же есть лишь род масла в колесах производственного механизма, она дает только возможность своевременного соединения наличных материалов и способов производства, доставляющего добавочную ценность и в том числе процент, ренту, предпринимательскую прибыль и все прочие подразделения так называемого чистого, т. е. дарового дохода. – Вывод из означенного положения автора о происхождении процента из ссуды, заключающейся владелец владельцам машин также уделяется часть прибыли, хотя эти последние лишены самовозрастания, есть не меньшая физиократическая дичь. Что физиократическое самовозрастание скота, хлеба и пр. может служить источником чистого дохода – это самая фальшивая сказка и ничего более. Это есть смешение двух совершенно различных и даже противоположных областей – естественной к общественной. Экономисту следует твердо помнить, что хотя скот, пшеница и пр. и размножаются сами собою, но что ни одна йота этих продуктов не происходит на свет без прибавочного труда, иными словами, если, например, стадо скота в 100 голов стоит 1000 дней труда, то стадо скота в 1000 голов, при равных условиях производительности, будет стоить 10000 дней труда; где же тут прибыль от самовозрастания?