Крыло беркута. Книга 2 (Мэргэн) - страница 44

Царь Иван не ограничился лишь тем, что сказал. Была заготовлена и размножена писцами грамота на языке тюрки — залог верности обещанию. Толмач прочитал ее вслух:

Долго, как показалось Шагалию, читал толмач.

Царские послания, завернутые в мягкую кожу, Шагали спрятал за пазуху. Позже дали ему татарский бешмет, шапку и кошелек с серебряными монетами. Знакомый дьяк сказал:

— До казанских пределов тебя со слугой довезут, не чиня препон и обид. Казани тебе не миновать. Там оберегись сам.

Добравшись до Казани, Шагали с Шарифуллой простились возле Аталыковых ворот.

— Ну, спасибо тебе, туган[9]! — растроганно проговорил Шарифулла, приложив обе руки к груди. — Кабы не ты, не знаю, как обернулась бы моя судьба, где пропадала бы в эти дни моя головушка.

— Самому тебе спасибо! — ответил Шагали. — Ты был мне хорошим товарищем. Жаль, что остаток пути придется пройти в одиночестве. Трудно будет.

— Хоть и трудно будет, путь твой известен: к своим. А мне вот невесть куда идти!

— Бэй, разве ты не собираешься вернуться в родные края?

— Сначала поищу тут старшего брата. Может, отыщу. Тогда уж вдвоем вернемся.

— Да, я совсем забыл: ты же ушел из своего племени, чтоб разжиться лошадью. Как же теперь?

— Ведь и ты отправился искать жену, а вернешься без нее. Так и я.

— Жена — не лошадь, другую такую не найти. А лошадь где угодно можно раздобыть.

— Э, туган, нигде ее на дорогу не выставляют, сам знаешь.

Шагали дружески хлопнул Шарифуллу по плечу.

— Айда в наши края! У башкир коней много!

— За доброту твою, туган, спасибо, за приглашение — еще одно! Но… Времена меняются, может, и у вас коней уже поубавилось. И потом, говорю же — брата попробую отыскать, авось и найду.

— Тогда — будь здоров!

— Будь здоров, Шагали, будь здоров!

Спутники, чье знакомство, начавшееся когда-то с драки, превратилось в плену в душевную близость, разошлись, искренне сожалея о том, что теряют друг друга. Шарифулла пошел искать мастеровых людей, у которых надеялся узнать, где его брат, Газизулла, работает на хана. А Шагалию надо было пройти через город к Арским воротам.

Он шагал по казанским улицам как человек, давно уже привычный к ним, не озирался по сторонам, дабы не привлечь к себе внимания, не вызвать подозрений. Постоял немного только перед ханским дворцом, потому что много было зевак и помимо него. Подумал: «Кто, интересно, там теперь сидит? Все тот же Сафа-Гирей или кто другой? Может, тезка мой, Шагали-хан? Коли Сафа-Гирей, здорово было бы войти к нему, плюнуть в лицо и сказать: «Ты — лжец, ты обманул меня!» Только невозможно это…»