– Я хочу сказать, что Богу понадобился более совершенный вариант – тот крокодил, которого мы сейчас знаем, – и Он заменил его.
Я никогда не слыхивала ничего подобного. Мне хотелось, чтобы лорд Хенли как-то развил свою мысль, но он всегда высказывался так скудно, что места для расспросов совершенно не оставалось. Он заставлял меня чувствовать себя идиоткой, даже когда я понимала, что сам он куда больший идиот, нежели я.
Так что мне нисколько не было жаль, когда Молли Эннинг прервала наш разговор. К счастью, она не принесла с собой плачущего младенца, но явилась в сопровождении Мэри и запаха капусты.
– Я Молли Эннинг, сэр, – сказала она, вытирая руки о фартук и озираясь вокруг, поскольку никогда раньше не бывала в комнатах Курзала. – Держу лавку окаменелостей. Что вы хотели?
Она была того же роста, что и лорд Хенли, и то, что она смотрела на него не снизу вверх, а на одном уровне, его вроде бы слегка подавило. Меня она тоже удивила. Я никогда не слышала, чтобы их мастерскую называли лавкой, как не слышала и о том, чтобы она ею особо занималась. Но теперь, без мужа, ей приходилось браться за новые задачи. Ведение бизнеса представлялось одной из них.
– Я хочу взять у вас этот экземпляр, миссис Эннинг. Если ваша дочь это допустит, – добавил лорд Хенли с ноткой сарказма. – Но ведь ваша дочь слушается вас?
– Разумеется, – ответила Молли Эннинг, мельком взглянув на череп. – Сколько же в таком случае вы хотите заплатить?
– Три фунта.
– Это… – начала было я.
– Я так думаю, многие джентльмены готовы заплатить больше, – сказала Молли Эннинг, заглушив мой голос. – Но мы возьмем ваши деньги, если пожелаете, как задаток за всю эту тварь, когда Мэри ее найдет.
– А если она ее не найдет?
– Да уж найдет, можете не сомневаться. Моя Мэри всегда находит что-нибудь этакое. Такая уж у нее особенность – всегда отличалась этим, с тех пор как в нее ударила молния. А ведь это на вашем поле было, да, лорд Хенли?
Несколько обстоятельств совершенно меня поразили: то, что Молли Эннинг так уверенно говорит с представителем знати; то, что она очень умно предоставила ему назвать свою цену, получив представление о стоимости предмета, цену которому она не знала; то, что у нее хватило ловкости так упомянуть об ударе молнии, чтобы ответственность за него вроде бы легла на лорда Хенли. Но самое удивительное состояло в том, что она, по сути, похвалила свою дочь как раз тогда, когда Мэри в этом нуждалась. От многих я слышала, что Молли Эннинг большая оригиналка, и теперь понимала, что они имели в виду.
Лорд Хенли не знал, что и сказать в ответ. Я вмешалась, чтобы ему помочь: