. Все это поможет понять всю значительность конфликта с Жаном Кокто; а трофеем в этой беспощадной войне была княжна.
Виконтесса как-то услышала от самого Бебе Берара, который писал ее портрет, что Кокто объявил о своей «связи» с Натали всему Парижу. С тех пор стремление оттолкнуть от него Натали стало ее навязчивой идеей. Мари-Лор была стратегом, идеальным современным воплощением мадам де Мертей, пытавшейся вырвать из объятий Вальмона-Кокто хрупкую Турвель-Натали, и она понимала, что нужно хорошо подготовиться, чтобы атаковать княжну. Упреки, шантаж, ультиматумы… Это оружие было совершенно бесполезным для борьбы с Натали – такой противоречивой, такой хрупкой и сильной одновременно. С тех пор как она вышла замуж за Люсьена Лелонга, жизнь княжны подчинялась только ее собственным желаниям. Нужно было сделать так, чтобы она сама захотела порвать с Кокто. Один неверный шаг, и Натали отвернулась бы от нее самой, и Мари-Лор потеряла бы княжну навсегда. Виконтесса оказалась гораздо изобретательней. Разжигая тайные страхи Натали, постепенно расшатывая ее чувство к Кокто, она в конце концов добилась своего. Мари-Лор знала, что княжна ждала от поэта безусловной преданности и обожания, и компромисс был невозможен. Поэтому она убедила Натали в том, что он никогда не сможет отказаться от однополых связей. Разве Жан Деборде не был все время рядом с ним? А Игорь Маркевич, угрюмый композитор, очень близкий друг Кокто? Не говоря уже о Марселе Киле, «красивом алжирце»… Мари-Лор с горечью пересказывала ей самые ужасные слухи. До того дня, когда Кокто дал ей пощечину в присутствии Натали. Обезумев от ярости, она уничтожила все, что он подарил ей за долгие годы дружбы, включая рукопись «Адской машины». Но когда гнев отступил, она быстро поняла, что может наслаждаться полной победой.
Потрясенная до глубины души такой злобой, Натали покинула Париж, его ядовитые насмешки и интриги, и скрылась в Швейцарии, вдали от коварства и зависти. Кокто тоже уехал с Жаном Деборде на остров Сан-Мандрие, чтобы наконец закончить «Адскую машину». Оттуда он и писал эти строки: «Я весел и расположен со всеми, и в том числе с самим собой, но здесь все прекрасное, все нежное, все божественное выглядит как оскорбление тому, кто смущен своей ролью пустой декорации… Я знаю, что ты полюбила бы эту жизнь, простую и восхитительную, я знаю, что ты полюбила бы наши путешествия и прогулки на вечерней заре…»[184]
Обессиленная страданиями и постоянной лихорадкой, которая усилилась из-за приступа аппендицита, Натали – доктора отказались ее оперировать из-за слабого состояния здоровья – все же приехала в середине августа 1932 года в Сювретта, «местечко под Сан Моритцем, куда не приезжают люди, желающие развлекаться»