И чуть не оглох от страшного вопля. На какое-то мгновение Пеону показалось, что он нечаянно нанёс смертельный удар гигантскому, размером с весь лес, монстру, состоящего сплошь из отчаянной ненависти, — но в следующую минуту понял, что это всего лишь сотни окаменевших глоток выдохнули, оживая, застоявшиеся возгласы изумления: «Ну ни хрена себе!», и «Обалдеть!», и «Пустобрёх меня побери!», и так далее, в зависимости от воспитания и уровня фантазии.
Завопил и Ястреб, вновь принявший человеческий облик:
— Чего застыли, спасители худоносовы?! Ноги помогите из земли вытащить!
А потом вдруг стало темно. Подняв глаза, Пеон увидел над головой ночное небо с луной и звёздами. Такое обыкновенное и такое прекрасное…
— Нет, ну я просто поверить не могу! — не унимался Ястреб. — Тоже мне, мудрый и древний. Разыграл такую шикарную многоходовку. И так позорно лопухнулся в финале! И как тебя после этого называть?..
— Во-первых, если уж «многоходовку» — то не в финале, а в эндшпиле. Во-вторых, на самом деле вообще не в эндшпиле, а, можно сказать, в конце дебюта. В-третьих, я не мудрый, а неглупый. В-четвёртых, я не лопухнулся, а как раз таки перемудрил. В-пятых, не намного-то я и древнее некоторых!
— А вот оправдываться не надо, — вставил Пеон не без ехидства.
— Вот именно! — подхватил Волшебник. — Чего это я должен перед вами оправдываться? Уж вы-то трое всяко могли бы хоть «спасибо» для начала сказать. Так что валяйте, называйте, как хотите — вам хорошо, к вам прозвище «Неблагодарные» вместо имени не прилепится.
Пеон молча пожал плечами, отвернулся и вновь принялся созерцать проплывающие под ковром-самолётом пейзажи. И снова живописные, в сущности, виды показались ему невыносимо однообразными и унылыми, к тому же они сменяли друг друга так редко… Потому что все эти реки, поля и деревни были всё ещё незнакомыми, чужими. А он торопился домой!
Но и для того, чтобы продолжать участие в перепалке, не оставалось уже ни сил, ни желания, ни невысказанных аргументов.
Конечно же, Ястреб был прав. Герои — они и есть герои: они же не привыкли, чтобы их кто-то спасал. Они сами кого хочешь спасут, догонят и ещё раз спасут. Так что ожидать от них признательности было, по меньшей мере, наивно. Ну, максимум, можно было рассчитывать на благородство — так ведь и этим Мера далеко не каждого одарила. Даже при Безумном Императоре, когда на поиски приключений требовалась лицензия, и то, говорят, каждому второму заветная корочка доставалась за взятку.
Опять-таки, идея сформировать несокрушимую армию из этого сборища воинственных индивидуалистов — чтобы уж не сказать «сброда» — вызвала у Пеона (какого-никакого, а всё-таки профессионального короля) приступ неудержимого смеха, так что он даже прослушал, на борьбу с каким таким всеобщим злом Волшебник собрался её повести.