Кора скептически приподняла бровь:
— В таком виде?
Я посмотрел на своё отражение в глянцевом экране анализатора и пожал плечами. Вроде все нормально: китель чистый, волосы коротко пострижены, как и принято у людей, работающих в космосе, а парой седых прядок и отсутствием усов и бороды сейчас никого не удивить. В общем, обычный, ничем не примечательный человек лет тридцати. Разве что уши… Но на Тиёде сейчас Хякки Яко[2], и среди толпы местных, наряженных мифическими и не очень существами, я если и буду выделяться, то только излишней скромностью костюма.
Кора закрыла лицо ладонью:
— Алиса, там, где ты выкопала себе этого папу никого посвежее не было?
Выглянувшая из-за её спины Алиса насупилась:
— Папа холосый.
— Ага. Только соображает медленно. Наверное, ещё не до конца оттаял после пяти тысяч лет анабиоза.
Я снова оглядел себя:
— Да что не так?
— Тосьно, У папки глаза светятся. — Алиса подпрыгнула. — Он снова будет собилать галем из косько-девосек.
Я чуть не повторил жест Коры — это ж надо, забыть про самую свою верную примету, и достал из кармана коробочку с контактными линзами.
В прошлый наш визит знакомая Коры, госпожа Фудзивара, для чьего кафе и предназначались четыре тонны бурого риса, узнала от Алисы, что «папка самый настоясий эльф и усы у него самые настоясие». С воплем «моэ!», ниххонка принялась выкручивать мои уши, да так, что серебряные нити в левом едва не лопнули. Повреждённый имплант выдал приказ на мою защиту всем роботам в радиусе километра. К счастью, человеческая техника использует другие протоколы управления, и команду выполнили роботы одной-единственной модели. Вот только это оказалась довольно популярная модель. С очень специфическим понятием «защита».
Через пять минут в кафе Фудзивары ввалились шесть девушек-андроидов с кошачьими ушами и хвостами. Кора, моментально сообразившая что к чему, успела запереть дверь, и остальная сотня осталась снаружи, взяв здание в осаду. Но мне хватило и шестерых. Через пять минут я был отловлен, вымыт, накормлен и, под непрекращающееся хихиканье ниххонки, затискан до посинения.
Лишь полчаса спустя имплант восстановился, и я смог, наконец, отменить приказ, чтоб роботы вернулись к хозяевам.
На следующий день к нам заявились представители Неко Тек и сообщили, что компания не имеет ко мне претензий, и готова уладить любые конфликты с владельцами производимых ей роботов. А еще через день выяснилось, почему компания была так щедра. В Сети появился рекламный ролик с моим участием, благодаря которому я впервые в жизни стал знаменит на всю планету не потому, что являюсь единственным живым дану в исследованной части галактики.