Воин, очевидно, даже не собиравшийся ничего слушать, отпустил рукав Ашарха и двинулся внутрь шатра, где на грубо сколоченном столе вперемешку валялись испачканные воском свитки, печати и перья. Рядом на скромной табуретке сидел сгорбившийся старик, занимавшийся письменной работой и вяло водивший сточенным пером по бумаге.
— Вы меня не дослушали! — профессор повысил голос, чтобы привлечь внимание оратора. — Вы забываетесь, эфенди! Я — профессор!..
— Ага. Ну, конечно! А я — бордель-маман…
Загоготали солдаты, оценившие незатейливую шутку своего командира.
— Все вы, как сюда попадаете, сразу начинаете титулами и должностями прикрываться. Будто каждый второй в этом городе знатная особа. Тьфу! — бросил бородач и впился в лицо Ашарха цепким взглядом. — А на проверку всегда оказывается, что никакие вы не академики, а трусливые лжецы, ищущие, как бы отвертеться от армии и отсидеться дома у мамки под юбкой…
Профессор молча одернул кафтан, демонстрируя металлический значок с изображением книги.
— Выпустите меня отсюда немедленно, — бросил он холодно и резко. — Я уже должен быть в академии. Или вы желаете лично объяснить эфенди ректору, почему мне не дают попасть в учебное заведение?..
В шатре повисла тишина. Улыбка мгновенно исчезла с лица воина, и он, на секунду замявшись и отведя глаза в сторону, все же кивнул своим солдатам, чтобы те расступились.
— Ну, раз так, то не смею вас задерживать тогда, эфенди профессор.
— Будьте в будущем внимательнее и научитесь проявлять к людям уважение, — Аш напоследок безжалостно осадил солдата и демонстративно отряхнул рукав, покидая пределы шатра, провожаемый тягостным молчанием.
Утро определенно не задалось.
Залмар-Афи насчитывал одиннадцать регионов, где всем распоряжались ставленники Пророка — рыцари-хранители орденов — вынужденные помимо массы местных дел еще и заниматься постоянным поиском солдат в свои полки. Обычно добровольцами в принудительном порядке делали всех способных держать оружие в руках. Но эта участь обходила стороной владельцев металлических значков государственных работников, коим являлся и Ашарх.
Быть может, все было бы совсем иначе, если бы война, тянувшаяся уже много веков, не нуждалась в постоянной подпитке новым мясом. Кровожадная воронка засасывала в себя все больше и больше людей, ресурсов и тяжеловесных квиков, но при этом никаких весомых результатов за долгие годы так и не было достигнуто. Залмар-Афи боролся за свои границы с империей ифритов, которая кровавым пятном растекалась по материку, затапливая огненной магией все территории, на которые ступала нога свирепых воинов. Они смирили свободолюбивых гоблинов, заставили альвов укрыться за неприступной каменной стеной, отгородившей страну-лес Ивриувайн от всего остального мира. И лишь Залмар-Афи еще мог сопротивляться напору имперцев: пусть люди лишились своей магии, когда заснул их бог, но заключение союза с гарпиями позволило провести четкую границу между территориями ифритов и западной частью материка. Однако никто не мог утверждать с уверенностью, надолго ли поможет эта мера.