– Каков следующий шаг?
– Далее возникают трудности. При данных обстоятельствах молодому Кедоген-Уэсту следовало бы первым делом хватать злодея и поднимать тревогу. Почему он так не поступил? Возможно ли, что бумаги похитил его начальник? Это объяснило бы поведение Уэста. Или же начальник ускользнул от Уэста в тумане, и тот поскорее поехал в Лондон, чтобы застать похитителя у него дома, – если, конечно, знал адрес. Ему наверняка пришлось действовать в большой спешке: он ведь оставил свою невесту одну посреди улицы и позже не сделал попытки с ней связаться. Тут наш след остывает: между этими гипотетическими событиями и телом Уэста, с семью чертежами в кармане, на крыше поезда метро, зияет широкий провал. Мое чутье требует теперь взяться за эту историю с другого конца. Если Майкрофт снабдил нас списком адресов, мы сможем выбрать нужного человека и тогда станем прослеживать две нити вместо одной.
И точно, на Бейкер-стрит нас ждала записка. Ее срочно доставил правительственный курьер. Холмс пробежал ее глазами и через стол кинул мне.
«Мелкой рыбешки полно, но лишь немногие способны провернуть такую значительную аферу. Единственные, на кого стоит обратить внимание, это Адольф Майер (Грейт-Джордж-стрит, 13, Вестминстер), Луи Ляротьер (Кэмпден-Мэншнз, Ноттинг-Хилл) и Хуго Оберштайн (Колфилд-Гарденз, 13, Кенсингтон). О последнем известно, что он в понедельник был в городе, а сейчас отсутствует. Рад слышать, что дело начинает проясняться. Кабинет с крайним нетерпением ждет твоего заключительного отчета. Самые высокие сферы проявили настойчивый интерес. Если понадобится, все возможности государства будут к твоим услугам. МАЙКРОФТ».
– Боюсь, – улыбнулся Холмс, – в нашем расследовании совершенно бесполезны и вся королевская конница, и вся королевская рать. – Он расстелил перед собой большую карту Лондона и, склонившись, стал ее пристально рассматривать. Наконец Холмс издал возглас удовлетворения. – Ну, ну, – произнес он, – нам начинает хоть немного везти. В самом деле, Ватсон, сдается мне, мы все же осилим эту работенку. – Внезапно развеселившись, Холмс шлепнул меня по плечу. – Я пошел. Это всего лишь разведка. В серьезном случае я бы непременно прихватил с собой своего верного товарища и биографа. Оставайтесь здесь, и, скорее всего, спустя час-другой мы снова увидимся. Если соскучитесь, берите перо и бумагу и начинайте сочинять рассказ о том, как мы спасли Британию.
Приподнятое настроение Холмса передалось и мне, так как я хорошо знал: без серьезного повода мой друг ни за что не изменил бы своей обычной бесстрастной манере держаться. Весь длинный ноябрьский вечер я нетерпеливо прождал возвращения Холмса. Наконец в начале десятого прибыл посланец с запиской: