По доводу военной службы казачества Харламов заявил, что «в дальнейшем отправлять военную службу казак не в состоянии за свой счет. Я решительно это заявляю, и пора это твердо сказать, и пора снять с казака несение службы на свой счет…».
Харламов упрекал министерство в умолчании о станичных конноплодовых табунах, ради которых изъемлются из непосредственного казачьего употребления около 400 тыс. десятин в Донском войске, и на казаках лежит содержание конюшен, стражи и т. д.
«Главное, о чем нужно было бы говорить и что предано забвению, – это экономические и культурные потребности казачьего войска». Марков 2-й выразил пожелание, чтобы принятый Думой проект донского земства не прошел. «Так дайте другой, а не создавайте в 101-й раз новые комиссии, – восклицал Харламов, – и пусть не заставляют казаков жить в том же беспросветном положении. Что-нибудь одно, либо казаки нужны государству, либо не нужны…» Если нужны, «то обеспечьте их материальный быт, достаток…». Ссылаясь на нищих казаков, с сумой выпрашивающих кусок хлеба, «в казацкой фуражке и штанах с лампасами», Харламов спрашивал: «Неужели государство думает, плодя и развивая такое нищенство, что оно содействует укреплению самобытной обособленности казачьего войска?»
Харламов отмечал, что на Дону есть целые хутора, пораженные люэсом, 700 тыс. десятин казацкой земли уже засыпано сыпучими песками, но нет борьбы с этим, хотя в Новочеркасске и есть лесной отдел, агрономическая организация и т. п. «Не умело и не умеет пойти на помощь положению казака Военное министерство, так пусть другие учреждения спасут, что можно спасти…» И Харламов просил бюджетную комиссию поддержать предложение Гродзицкого о самоуправлении в казачьих областях.
Генерал-лейтенант Агапов, отвечая Харламову, сообщил, что земский проект, составленный министерством параллельно с думским, дошел до Совета министров, но тот не счел возможным рассматривать его постатейно и дал лишь те общие указания военному ведомству, которых оно должно было держаться при рассмотрении думского законопроекта в государственном совете. Затем законопроект военного ведомства был представлен в Государственный совет, как «справочный материал» к тому думскому законопроекту, который там находился. Проще говоря, министерство хотело переработки думского законопроекта в Совете по своему желанию.
Генерал-лейтенант Агапов признавался, что «Военное министерство строго держится того мнения, чтобы земское самоуправление отнюдь не разрушало того уклада жизни и управления казачьими войсками, который отличает казака от неказака». А это чрезвычайно трудно, жаловался Агапов, и поэтому законопроекты по этому вопросу Военного министерства так медленно двигаются. Задача министерского проекта совпадает с мыслями Маркова 2-го, «именно чтобы в земском самоуправлении доминирующее значение имело казачье население и чтобы иногороднее население отнюдь не приобрело засилья над казачьим». Агапов заканчивал словами: «Убеждение всех старых казаков таково, что казачьи войска только и существуют, пока управление ими сосредоточено в военном ведомстве. Раз оно будет распылено по другим ведомствам, то казакам придет конец…»