Отечественная война 1812 года глазами современников (Авторов) - страница 170

Находясь в бессменных ординарцах при главнокомандующем, светлейшем князе Кутузове, с 4-е на 5-е число октября 1812 года я был дежурным. Кутузов в 5 часов вечера позвал меня к себе и приказал сказать генералу Ермолову, чтобы армия немедленно двинулась на известную ему позицию (квартира Ермолова находилась в расстоянии не более версты от главного штаба, на левой стороне от Леташовки).

Идя к своей лошади, я встретил дежурного генерала Коновницына, который спросил меня, куда я иду? Я ему объявил приказание Кутузова. Коновницын посмотрел на часы и сказал: «Уже шестой час; ты не застанешь Ермолова у себя: он обедает сего дня у генерала Шепелева на правом фланге; ты, может быть, застанешь его там; ступай скорее к Шепелеву».

Я поскакал к Шепелеву; Ермолов действительно обедал там, и с ним был вместе ординарец светлейшего, корнет Кавалергардского полка князь А. Б. Голицын[149], который, пообедав, возвратился в главный штаб, а генерал Ермолов поехал к князю Гагарину, — почему я должен был ехать к Гагарину; но и там не застал Ермолова, который уехал обратно домой. Не стану распространяться о расстоянии, которое я проскакал; позиция Тарутинской армии всем известна, и потому легко расчесть, сколько на это было потребно времени… За всем тем я нагнал Ермолова, передал ему приказание светлейшего и с ним вместе доехал до главного штаба, прямо к генералу Коновницыну, у которого горело несколько свечей; он тогда занимался бумагами.

В это время, то есть пока я отыскивал гененерала Ермолова, светлейший, полагая, что армия уже двинулась, выехал, и в свите его был тот же Голицын, успевший возвратиться от Шепелева. Светлейший, встретив артиллерийского офицера, спросил его: куда он едет? — и получил в ответ: за фуражом. «Как! Разве армия не выступила?» — спросил фельдмаршал. «Нет, не выступила», — отвечал офицер.

Светлейший тотчас послал за корпусными командирами и, не дождавшись их, возвратился домой; в это время Ермолов уже отправил офицеров с письменными приказаниями к выступлению. Светлейший, возвратившись и не войдя еще в свою избу, послал за Коновницыным и дождался его. Когда Коновницын явился, фельдмаршал сказал гневно: «Почему до сих пор армия не выступила? Где Ермолов, где тот офицер, которого я послал?» Коновницын отвечал, что «распоряжение уже сделано и что этот офицер здесь». — «Арестовать его, нарядить суд, допросить его, и если он не был в авангарде — расстрелять его».