Архента медленно, судорожно вздыхает, но тут я отодвигаю ее — как будто плечом.
— Марина, Марина, почему я сплю одетая?
Я осторожно трогаю рукой висок там, где Альварес врезал в благодарность за хороший минет.
— У вас ужасный синяк, сеньора… Он был недоволен вами?
— Да, Марина… Я ничего не помню…
— Что нам теперь делать? Я с трудом беру тело под контроль, Архента, кажется, близка к обмороку, во всяком случае она не мешает мне. Шатаясь, ковыляю к дверям, цепляюсь за штору. Перед глазами звездочки. У нее, наверное, сотрясение мозга. Ну и да, вот я ей и кажусь, неудивительно. Перехватываюсь за дверной косяк, выравниваюсь, собираюсь с духом, перехожу к двери напротив. Отодвигаю непослушной рукой тяжелую ткань. Сзади просовывается смуглая маринина рука и отдергивает портьеру в сторону.
На полу возле стола лицом вниз лежит неподвижная фигура в черном костюме. Интересно, как это он так упал, что даже не было слышно — думаю я, — ведь если бы он грохнулся с размаху…
— Может быть, он выпил вчера много? — осторожно спрашиваю я Марину, — ты не пробовала его разбудить?
— У него шея не гнется! И руки!
— Ты думаешь, он мертв?
Марина заходится в плаче. Ничего себе, неужто этого Альвареса любят слуги? Так-так. — Если его молодцы услышат об этом, нам всем не жить, — рыдает Марина.
Ах, вот оно что. Молодцы. Наверное, которые вчера приезжали.
Озираюсь. Сейф, как вчера, прикрыт на щелку. На столе лежат какие-то бумаги. Ах, вот почему он не у сейфа упал — не стал там пить, отошел со всем добром к столу, видимо, собирался что-то разбирать. Второе сказочное везение за один вечер — сначала не закрыл сейф, потом не всполошился по этому поводу. Может, он и раньше его оставлял на короткое время, просто Архента не видела.
— Марина, принеси мне скорее перо и бумагу. Два листа. И конверты.
— Они тут, у сеньора в шкафчике, — указывает она.
А шкафчик-то заперт.
— А больше нет?
— У сеньора ключ в кармане пиджака, — тыкает она пальцем.
— Ну хорошо, давай поищем.
Ключей там целая связка. — Открывай, я не знаю, который. Она открывает, достает бумагу, перья — блин, как этим писать-то? Архента, очнись, детка, очнись.
Он мертв. Да, детка, он мертв, и у нас полно дел. Бери перо, пиши.
Писать… что? Так, диктую. Батюшка, я в ужасной беде. Мой супруг, — Архента, как его по имени звали? Пабло Мария. Пиши — Мой супруг Пабло Мария Альварес скончался нынче ночью, дела в полном беспорядке, прошу, немедленно приезжай со стряпчим и охраной. Подпишись. А второй лист? Пиши то же самое. Вложи в конверты… На конвертах подпиши адрес отца. На обоих. Подойди к сейфу. Не трогай дверцу. Плечом приоткрой пошире. Вытащи две банкноты помельче номиналом. Теперь вниз. В сад. Нам нужны Пепа и Хосе. Я вручаю один из конвертов Пепе и отправляю ее на почту. Почта в центре города, идти не близко, Пепа, причитая, накидывает платок и уходит, держа письмо в руке. Отлично. — Хосе, — говорю я, — дружок, ты же толковый парень. Ты знаешь, где здесь _другая_ почта? Дальняя?