— А дело было так. Еще до управляющего Семена Семеновича, был управляющий хозяйством бывший офицер. Он не любил ходить пешком, и всё время объезжал большое хозяйство только верхом.
И как то вечером, когда пригоняли скот с пастбища, управляющий зашел на скотный двор, а жеребца своего он не привязывал, а просто набрасывал повод на что-нибудь.
Жеребца звали Смирный за его кроткий нрав. Около скотного двора бегал мальчишка лет 8–9, видимо сынишка чьей то скотницы. И когда стадо стало заходить на скотный двор, пастух скрутил свой кнут и повесил его через плечо. В этот момент бычок двухлеток налетел на мальчишку сзади и сильно ударил его еще не совсем выросшими рогами. Мальчик вскрикнул и упал, а бычок стал катать его по земле. Увидев это, Смирный разорвал повод и бросился на бычка, грудью сбив его с ног. Потом встал около лежащего на земле мальчика, опустив к нему голову.
Пастух, увидев это, раскрутил свой кнут и стал стегать этого бычка. Потом общими усилиями скотниц загнали бычка на скотный двор. Когда управляющий вышел, ему рассказали как Смирный спас мальчика. Управляющий потрогал разорванный повод, покачал головой и потрепал Смирного гриве. Потом пошлепал ладошкой по его шее, дал Смирному кусочек сахара и, вскочив в седло, потрусил без повода, направляя коня легкими пошлепываниями ладошкой по его шее.
А повод этот я потом сшил. Вот тебе и Смирный, и заметь Сема, все три случая, о которых я тебе рассказывал, произошли с жеребцами.
И этих случаев было гораздо больше. Тебе же я рассказал только о трех уникальных случаях, заслуживающих внимания из-за своей исключительности.
* * *
Семен, оставив Захара сидеть на скамейке, пошел вдоль конюшни, и дойдя до стойла Лорда, он долго смотрел на него и думал: а Лорд способен на такие поступки, что совершили те три жеребца из рассказов конюха?
Семен ходил вдоль конюшни, заглядывая в стойла; кормил, подкладывая тем лошадям, у которых корм кончался.
Потом он напоил всех лошадей, и вдруг заметил, что Захар Матвеевич сидит в одной позе. Он подошел к конюху, потрогал его за плечи и немного пошевелил, думая, что Захар заснул. Но дотронувшись до его руки, понял — Захар Матвеевич умер.
Семен послал скотницу за Григорием Ивановичем. Тот быстро пришел, осмотрел конюха, убедился в том, что Захар умер и распорядился отнести его в мертвецкую.
Через день Захара похоронили. Проводить его в последний путь вышла вся людская, а сопровождал Захара Матвеевича и до церкви и до кладбища сам Григорий Иванович. Когда опускали гроб в могилу, Григорий Иванович сказал: