Через Радека, занимавшего тогда видный пост в Коминтерне, Энвер познакомился с рядом лиц в советском правительстве и руководстве большевистской партии. Он побывал на приемах у В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Г. Е. Зиновьева, Г. В. Чичерина, заместителя Троцкого по Реввоенсовету Республики Э. М. Склянского, заместителя народного комиссара по иностранным делам Л. М. Карахана. Познакомился с иностранными коммунистами, включая Б. Куна.
В ту пору деятельность Энвера в Москве поддерживалась советской властью, имевшей на него некоторые виды. Ему удалось провозгласить основание «Союза революционных исламских обществ». Сообщения об активности официального преступника Энвера в Москве, поступавшие в Анкару, беспокоили Кемаля. Ведь еще осенью 1919 г. Кемаль обратился к правительству Советской России с приветствием, пожеланием установить дружественные отношения между двумя странами — жертвами Антанты и объединить усилия для борьбы с западным империализмом. В ответном письме советское правительство заявило, что оно «протягивает руку дружбы всем народам мира» и «с живейшим интересом следит за героической борьбой, которую ведет турецкий народ за независимость», почему и будет «счастливо заложить прочный фундамент дружбы». Представительный комитет сначала не имел своего посланника в Москве. В октябре 1919 г. для установления таких связей в Москву был направлен Халиль-паша («товарищ Халиль», как его стали называть в Москве). Он приехал туда весной 1920 г., передал Чичерину соответствующее письмо Кемаля и занялся главным делом — обеспечить потребности создававшейся в Анатолии освободительной армии кемалистов оружием, военным снаряжением и денежными средствами. Так в Москве очутились два родственника — паши, деятельность которых была нацелена на создание условий возвращения в Турцию иттихадистов.
Но Кемаль знал, какую опасность для турецкого национально-освободительного движения может представлять Энвер, бездарный военачальник, чрезвычайно амбициозный человек, ловкач в политических интригах и авантюрист. В свое время Энвер как глава военного ведомства препятствовал возвышению Кемаля, полковника, ставшего известным всей стране после того, как он лично способствовал провалу англо-французской операции 1915 г. по захвату Дарданелл. Назначенный пашой и занимая потом высокие посты в турецкой армии, Кемаль резко выступал против назначения немцев на командные должности в обход более достойных, на его взгляд, турецких военных. А продвигал немцев именно Энвер. В 1917 г. Кемаль предложил султану лишить Энвера звания вице-генералиссимуса, но безуспешно. Таким образом, антагонизм Кемаля и Энвера был связан и с объективными, и с субъективными причинами.