Перед нами
толстая кипа старых обветшалых тетрадей, "штабечдилебис цигнеби"
("книги впечатлений"): годы - 1934, 35, 36, 37... 41... 58, - записи,
даты, имена подписи, иногда на всю страницу целое лирическое излияние
какой-нибудь растрогавшейся души, иногда стихи и рисунки. Каждая заметка - это
беглый, но очень живой отпечаток чьей-то бесценной души, которая только что
встретила новое и неожиданное для нее откровение. С этой точки зрения записи
исключительно интересны. Что в них особенно обращает внимание: нет ни одного
отзыва, где не упоминалось бы с нежностью об отцах, на каждой странице -
благодарность за теплый, чуткий, внимательный прием. "Отмечаем
исключительное отношение, внимание и чуткость, которая всегда останется у нас в
памяти"... "к нам здесь отнеслись с большим вниманием"...
"спасибо за приветливость и гостеприимство хранителям монастыря"...
"приняли нас монахи очень хорошо, подробно все объяснили, мы остались
очень довольны"... "очень понравился монастырь, местность и то, как
живут монахи" - вот несколько отрывков из записей 34-36 годов, а их
тысячи. Тот, кто пережил эти годы, хорошо помнит, какое страшное тогда
свирепствовало гонение на веру, особенно в 37 году. А вот запись: "Август,
1937 год. Бетанский монастырь посетила группа красноармейцев и комсомольцев,
которая ознакомилась с историей монастыря и отдыхала в лесу. Очень остались
довольны приемом обслуживающего персонала". В то время на расстоянии 5-6 километров от обители действовал дом отдыха, где отдыхали приезжие из разных концов страны, все они
друг от друга узнавали о замечательном монастыре поблизости и непременно целыми
группами отправлялись сюда на экскурсию, и, конечно, уносили с собой
незабываемое впечатление в далекие края. Так Бетания несла свое миссионерское
служение, и хотя бетанские монахи не ходили с проповедью по городам и селам, не
писали посланий, но они громко проповедовали всему миру христианские истины уже
тем, что в мрачном царстве полного забвения Бога они смиренно и непоколебимо
несли молча свой огненный монашеский крест и горели, как яркая лампада, как
одинокий маяк над темной бушующей бездной, указывали народу спасительную
пристань.
Много, много
умилительных чувств испытываешь, перелистывая эти тетради: сколько утешения,
сколько неземного мира излилось здесь от Господа на эти бедные обмирщенные,
уставшие души!
А вот еще
интересная запись, уже другого рода: очень мелким, бисерным почерком пишет...
игумен Киево-Печерской Лавры "грешный Георгий", (июнь 1937 г.): "Святая обитель! Впервые сегодня я посетил твои священные пределы, посетил твой
древний храм, твои высокие горы, лес и скалы, посетил твои тихие реки - Верэ и
Бетани... О святая Обитель, я не нахожу слов, чтобы излить, выразить на этой
мертвой бумаге те высокие, живые, священнейшие чувства великой, неземной
радости и печали, которые ты вызвала, родила во мне от созерцания твоих тихих
рек, древнего, восстановленного из вековых развалин священного храма и от
Божественного в нем служения. Боже Вечный и Всемогущий! Ты - Альфа и Омега!
Начало и Конец всякого бытия! Услышь мою грешную молитву на многие, многие
грядущие века и времена. Ты, о Непостижимый Боже, сохрани в целости и
невредимости этот Твой священный храм, сохрани на многие, многие дни, годы, в
молитвенной благодатной силе и Своих верных служителях - моих дорогих духовных
собратий - смиренных иноков Иоанна и Георгия".