– Я дневников не веду! – парень взял себя в руки и вспомнил о дерзости.
Я поднял ствол.
– Недели две назад. Точно не скажу.
– Как выглядела?
– Обычная баба. Только беременная.
– И ты продал ей пушку?
– Ну да!
– Ее застрелили из твоей поделки. Не жалко?
Левша не ответил, лишь опустил взгляд. Я продолжил:
– Как она тебя нашла? Ты по округе расклеил объявления?
– Бог ее знает! Пришла, и все. Я не спрашивал.
– Цель покупки объяснила?
– Для защиты. С пушкой ей гулять спокойнее.
Я надеялся на большее. Но вряд ли Левша мог бы обрадовать меня чем-то полезным. Я даже не знал, что у него спрашивать. Все как-то враз исчезло, стерлось, размазалось… Сначала Торгаш, теперь Левша. Куда направить талантище Великого Сыщика? Где искать убийцу Олега Северцева?
– Добавить ничего не хочешь? – спросил я.
– Я мало сказал?
Я дал Левше визитку.
– Телефонируй, если замучат воспоминания.
Ненавидящий взгляд, подрагивающее веко. Новый поклонник наберет мой номер лишь для того, чтобы уточнить, мой ли некролог попался ему на глаза.
Я указал взглядом на револьвер.
– Сколько у тебя этого дерьма?
– Последний.
– Угу! А я – сын Моники и Билла. Но ты наверняка закопал арсенал от дома подальше. Хочешь совет?
– Нет!
– Сверни ты свой бизнес к монахам.
– А жрать мне что, сердобольный?
– Так что ж теперь, пушки беременным продавать? Не можешь золотым рукам найти другого применения? Впрочем, как знаешь. Тебя от твоего занятия отучат только наручники.
Я разрядил барабан, оставив один патрон. Затем набил ствол песком, взвел курок, и что есть мочи бросил пистолет о камень. Самоделки такой экзекуции не выдерживают. Хлопнул выстрел, и револьвер превратился в непотребную железку. Теперь проще изготовить новый экземпляр, чем восстановить вздутый ствол и покореженную казенную часть.
– Сделай то же самое с оставшимся арсеналом, – сказал я, стирая свои отпечатки с останков револьвера. – Узнаю еще хоть об одной проданной пушке – помогу тебе сесть надолго. Вперед, за орденами!
– Уже побежал!
Осознав, что я безоружен, Левша осмелел. Он даже шагнул в мою сторону. Я ухмыльнулся.
– Расслабься! Если помнишь, я отобрал у тебя пушку голыми руками.
Левша раскинул остатками разума, и отступил. Так он и стоял у забора, плюясь кровью мне в спину, пока я спускался к машине.
*
*
Все насмарку! Толку с того, что я узнал о черной работе Леночки ради светлого будущего Германии? Деньги-то где? Что пользы от беготни с секундомером, если подозреваемый прогулялся по дну реки, забыв отрастить жабры? Кому нужны исследования тайной жизни Центрального Рынка? Торгаш никого не видел, зато Леночка лично купила револьвер у Левши. Вот так явилась среди бела дня, и отвалила парню цену своей смерти. А накануне Святой угодник Николай поведал рабе божьей Елене, в каком Шестом переулке народный умелец клепает маленькие пистолетики…