— И как я понимаю, это ему вполне удалось.
— Конечно! Плох тот отец, что никогда не бьет своего сына!
— У нас в России тоже принято говорить: бьет — значит любит.
— Верно, говорят!
— Но мой отец не шибко то и бил меня, эту привилегию он отводил тебе, и твои тумаки по сей день крепко засели в моей памяти.
— Зато мои побои помогли закрепить в тебя мою науку, — назидательно сказал Мартин. — Надеюсь, ты еще не забыл, как держать шпагу?
— Нет, твоя наука крепко отпечаталась у меня в мозгу, так же как и пряжка твоего ремня на моих ягодицах.
— Ха-ха-ха, — расхохотался испанец и растрепал Волкову волосы. — Как же я скучал по тебе, вздорный мальчишка. Даже по твоим хитрым проделкам.
— Наверное, ты вспомнил о том случае, когда я залил клей тебе в ножны и на очередном уроке ты не смог вытащить свою шпагу, из-за чего потом бегал за мной по всему поместью с криками и проклятиями?! — тут же оживился Волков. — Или может быть, тебе вспомнился случай, когда я вылил целый флакон слабительной микстуры тебе в вино и ты, целые сутки не мог покинуть клозет?! Ах, нет, наверное, больше всего тебя развеселила ночь на Ивана Купалу, когда ты заперся у себя в комнате вместе с двумя весьма милыми молодыми девками, а я вместе с дворовыми мальчишками, обмазавшись сажей и натянув рога, начал ломиться к тебе в комнату?!.. Боже, я до сих пор помню визг этих девушек и потом, как ты без портков бежал за нами через весь луг. — Владимир рассмеялся. — Когда ты поймал меня, ты был так страшен и зол, что я подумал, что ты непременно заколешь меня своей шпагой, словно дикую свинью, но, слава богу, все обошлось!
— Да уж… мальчишкой ты был несносным, не зря я порол тебя, — произнес испанец, но на его лице тоже сияла улыбка. — Веселые были годы!
— Да, — улыбнулся Владимир. — А чем ты занимался после того, как покинул Россию? Я пытался найти тебя, когда жил в Европе, но до меня доходили только смутные слухи.
— Я продавал свою шпагу за приличную цену, где только мог, — отозвался Мартин. — Другого заработка для себя я не представляю, не всем же рождаться дворянами в богатой семье и с неплохим наследством!
— Вот ты и опять упрекаешь меня, Мартин, — обиженно произнес Владимир. — Хотя и знаешь, что семью и место рождения не выбирают! Кто знает, возможно, если бы я не родился дворянином, то тоже продавал бы свою шпагу, где только мог!
— Возможно, если бы ты не родился дворянином и именно в этой семье, никакого умения обращаться с оружием у тебя бы вообще не было! За это ты должен быть благодарен только своему отцу!
— Вот, мы и опять вернулись к нему, — заметил Владимир.