– Ты скользкий, а я настойчивый, – прошипел Коля. – Я тебя все равно достану, падла. Живи и бойся!
– Об тебя только испачкаться можно бояться, – с усмешкой ответил Алексей и, демонстрируя, что нисколько не боится Коли, повернулся к нему спиной и вышел из туалета.
Алексей руководствовался не столько смелостью, сколько здравым смыслом. Ясно же, что Коля, отчаявшись достать Алексея как-то иначе, решил «подавить» ему на нервы. Или же это тонкая провокация в расчете на то, что Алексей побежит жаловаться администрации. Администрация в подобных случаях поступает всегда одинаково: устраивает обыск во всем бараке. Вечером можно будет сказать при всем честном народе: «Братва, а ведь сегодняшний шмон случился вскорости после того, как я Монаху свое перо показал», – или еще что-нибудь в этом роде. А если еще кто-то подтвердит, что незадолго до обыска видел Алексея входящим в административный корпус или выходящим из него, тогда совсем плохо – считай, что вина доказана. По совокупности косвенных улик, как выражаются юристы. А кто-то, Курган или тот же Барбос, непременно подтвердит. Как пить дать подтвердят! Сейчас, небось, следят за ним исподтишка, из-за угла…
Алексей рассуждал правильно, но, подобно многим мыслителям, хотя бы тому же доктору Ватсону, он сделал одну грубую ошибку, перечеркнувшую все его рассуждения. Он не обратил внимания на то, насколько взвинчен был Коля, принял его нервозность за неумелое притворство, признанное нагнать страх на противника. А Коля, оказывается, дошел до ручки, до последней черты.
Сделав несколько шагов по коридору, Алексей невольно обернулся – ну-ка, кто тут за мной следит – и увидел сзади Колю с поднятой в замахе правой рукой. Тело, вспомнив былые, юношеской поры, тренировки, сработало, опережая разум. Только вот перехватить удалось не за кисть, а за лезвие.
– Убью! – проревел Коля, выдергивая лезвие из руки Алексея.
– Брось нож! – услышал Алексей за спиной.
Судя по повелительному тону, кричал кто-то из сотрудников колонии.
Коля даже не посмотрел на кричавшего. Он сделал хитрый финт рукой, делая вид, что хочет нанести прямой удар спереди, но явно намереваясь ударить сбоку, однако Алексей успел первым. Не обращая внимания на боль в левой руке, он правой изо всех сил и по всей науке, с положенным поворотом корпуса, двинул Колю в скулу.
Коля издал звук, похожий не то на всхлип, не то на хрюканье, выронил нож и рухнул на пол.
– Четко! – похвалили Алексея.
Обернувшись, Алексей увидел начальника оперативного отдела майора Мухаметшина.
– Чего не поделили? – деловито осведомился Мухаметшин, склоняясь к лежавшему навзничь Коле и щупая пульс у него на шее. – Живой, однако, повезло тебе, Кудрявцев. И со свидетелем тебе повезло, чистой воды самооборона. Да перевяжи ты руку, весь пол зальешь…