Диллард спросил:
— Парни, а вы знаете по именам, кто были эти сын, мать и муж?
— Думаем, что знаем. Я говорил, не называя имен, потому что ты будешь свидетелем. И для тебя будет лучше, если ты не услышишь их имена.
— Друзья, вы можете все обмозговывать, как хотите, — сказал Диллард. — Но я уверен — та блондинка последней заходила в бунгало. Если она ваша клиентка, то я не стану строить догадки, что она там делала целых пятнадцать минут, но вы сами знаете, что подумают в полиции. Вы можете продать свои предположения жюри присяжных, но полиция их не купит. Они решат, что если ваша блондинка нашла того мужчину на полу, тяжело раненного или умирающего, то едва ли стала бы крутиться там целых пятнадцать минут.
— Позволь мне задать тебе прямой вопрос, Диллард, — обратился к нему Най. — Ты когда-нибудь терял листки из своего блбкнота?
— Но только не в делах, связанных с убийством, — быстро ответил Диллард. — Хватит с меня неприятностей.
— Да, неприятностей у тебя хватало, — согласился Мейсон.
— А, — продолжал Диллард, — я не обязан говорить всего, что знаю, если только это не будет кто-то, кому можно все выложить начистоту.
— Что ты имеешь в виду?
— Я вообще, должен вам сказать, не очень разговорчивый.
Мейсон задумался:
— Полагаю, что это не лучший выход, Диллард.
— Ну и какое же тогда правильное решение?
— Будь я проклят, если знаю, — признался Мейсон. — Но мне надо поговорить с моей клиенткой прежде, чем ее допросят в полиции, и прежде, чем полиция докопается до тебя.
— Да, вам надо выбираться отсюда, и побыстрее, — согласился Диллард. — Полиция вот-вот выйдет на меня.
— Откуда ты знаешь?
— Я въехал в мотель сразу же после Боринга. И снял такую комнату, из которой через автостоянку было хорошо видно его бунгало.
— Ты сказал, что снял эту комнату?
— Верно.
— А как ты ее получил?
— Я просил именно ее.
— Ox, ox! — вздохнул Най. — Это лишь подливает масла в огонь.
— А почему ты просил именно эту комнату? — удивился Мейсон.
— Потому что не хотел торчать в машине. Очень уж заметно. Мне хотелось получить такую комнату, из которой я мог бы наблюдать за ним через автостоянку. Я спросил женщину-менеджера, что у нее есть; она ответила, что есть несколько свободных комнат, и я попросил бунгало 5-е, спросил, свободно ли оно; она ответила, что да, и я снял его.
— А она спросила, почему именно это?
— Она не спросила ничего, но внимательно на меня посмотрела пару раз, а теперь, когда она разберется в том, что произошло, то заявит обо мне в полицию. Они спросят, не заметила ли она чего-то необычного, она скажет, что нет; тогда они станут расспрашивать о других постояльцах, не приехал ли кто-нибудь вместе с Борингом или сразу же после него. Вот тогда она и вспомнит про меня. И полиция немедленно захочет поговорить со мной, если я еще буду тут. А если меня тут уже не будет, то они узнают номер автомобиля по регистрационной книге, найдут Пола Дрейка и постараются меня увидеть.