Сейчас у меня в наличии лишь неровный стол, колченогий табурет, сальная плошка, чернила из грязи, плохое перо и единственная личная вещь не из жизненно необходимых – мой дневник. Ни оружия, ни спутников, кроме замкнувшегося в себе, но необыкновенно спокойного Дорана и лишенного зелья бодрости майора. Возможность записывать свою историю имею только потому, что, раскидывая по полу мои вещи во время обыска, офицер иберринской народной жандармерии (никогда не поверю, что он выходец из народа из простых низов; нет, он из "присягнувших" на крови аристократов, слишком прямо держится, слишком тонкое лицо, выдержанные жесты, манеры и правильная речь), бегло взглянув в тетрадь, протянул (почти вежливо, воспитание не скроешь даже на скотской службе!) мне ее со словами: "Что ж, очень интересно, господин колдун, но, вижу, не завершено. У вас будет целая ночь впереди, вы допишите, мы потом прочитаем и приобщим в архив".
Такова, значит, судьба моих тетрадей. Вот для чего они пригодятся. Но я пишу. Начав дело, не следует забрасывать его только потому, что на завтра у тебя назначена встреча с Машиной.
До рассвета чуть больше двух часов. Я очень устал, каюсь. Поэтому заснул в безумной кольбарской тюрьме и спал, как мертвый в черной яме. Без снов. Разбудил меня Доран, дремавший, привалившись ко мне. К нему пришла во сне погибшая колдунья и впервые это не стало для него кошмаром. Она, наверное, радовалась, что юноша вскоре последует за ней, и они будут вместе. Но они не будут – я это чувствую. У жертв Машины нет посмертия, она забирает себе не только жизнь и кровь, но и душу. Я не вижу, куда переходит человек из-под косого ножа. А ведь я некромант, я должен видеть.
Из нашего отряда здесь трое – я, Доран и фон Боцце. Нас с Дораном ждали в Кольбаре, были предупреждены. Нас двоих забрали из комнат гостиницы и отправили в тюрьму как колдунов, майора привезли чуть позже. Моя собака во время обыска сбежала в открытую дверь, предала меня. Где Душечка, мне неизвестно, и это единственное, что обнадеживает. С фон Боцце мы встретились на том кратком фарсе, который носит здесь название "Суд Народа". Трое судей за криво застеленным трехцветным знаменем столом, конвой и подсудимые. Ни обвинения, ни защиты, ни свидетелей, ни письменных показаний, ни протоколов допроса. Ни, собственно, самого допроса. Только поименный список. А, еще врач на скамеечке в стороне, на случай, если от вынесенного судом решения с кем-то из осужденных случится обморок.
Приговор мне и Дорану был кратким. Колдун? Колдун. Подлежит встрече с Машиной! Народная Республика не нуждается в колдунах. Колдуны не приносят пользы, колдуны лишь смущают чистые умы и наивные сердца. Впрочем, ночь вам на раздумье. Может быть, вы согласитесь принять присягу на крови, но для этого будет выбран лишь один из вас. Свободны, утром вас спросят.