Зашедшие мужчины в чёрных одеждах занесли в покои Царицы одеяния, сказав, что Царь Дальних Земель повелевает Царице выйти на улицу, где будет ожидать её. Платья были из тёплой шерсти, без поясов и камений, чтобы нижние платья, которых было несколько, из невесомых тканей, не задевали нежную кожу заживающих рубцов на спине, догадалась Айола.
Шуба же была из тонкого, невиданного ею меха, с широким шапероном, пришитым к самой шубе, по рукавам и подолу шла вышивка нитями в цвет самой шубы, что напоминала цветом масть Жемчужины или сладость под названием «шоколад». Дополнял наряд платок, что покрывал голову Царицы. Более всего удивили Айолу шаровары из тонкого шёлка, что были подобны мужским, но надевались под нижнее платье и не были видны. Никогда раньше младшая дочь Короля не слышала, чтобы жёны носили одежду, предназначенную мужам.
Дорога из шёлка вела к ступеням дворца, новые стражники шли за Царицей, и Айола поняла, что предыдущих постигла страшная участь. Она остановилась на границе шёлка и земли и смотрела, как через площадь на своём коне ехал сам Царь Дальних Земель, позади него были всадники с лицами непроницаемыми и жёсткими.
— Вы всё ещё хотите оседлать лошадь, Царица, — спросил её Царь, когда легко, словно вес его подобен пуху, спешился со своего коня.
— Да, мой господин.
Айола поклонилась своему Царю и господину в ноги, как подобает рабыне, и быстро встала — она не рабыня.
Уже немолодой всадник, что вызвался привести в исполнение приговор для младшей дочери Короля, с лицом, столь же непроницаемым и жёстким, как помнила его Айола, легко подсадил младшую дочь Короля, и руки её Царя и господина, уже вновь сидевшего на коне, легко подняли её и посадили рядом с собой на своего коня, в седло, предназначенное для перевозки женщин и детей.
Мальчики, раскатывающие шёлк перед ногами Царицы, бежали, что у них было мочи, послушав короткий приказ из уст Царя Дальних Земель, и когда конь Царя Дальних Земель и его всадники медленно подъехали к конюшне, дорога из шёлка была расстелена перед ногами Царицы, и она прошла к Жемчужине, что стояла в своём стойле, грива её была заплетена в косы и украшена жемчугом, как и волосы самой младшей дочери Короля.
Жемчужина приветственно заржала, и сердце Айолы наполнилось радостью от того, что лошадь не забыла её, а с благодарностью угощается морковью, сахаром и яблоками. После чего Жемчужину вывел конюх, и младшая дочь Короля увидела, что он новый, старого же не было видно, но она не стала задавать вопросы Царю Дальних Земель. Конюх, перекинув через спину Жемчужины необычное седло, раньше никогда не виданное Айолой, с поклоном, не поднимая головы на Царицу, подал ей поводья, которые взял в руки Царь Дальних Земель, потом так же легко оседлал своего коня и подождал, когда уже немолодой всадник подсадит младшую дочь Короля.