Сегодня Баш пошёл на совет к отцу, а у Марии, которая понимала, что ей опять придётся сидеть в четырёх стенах, не было иного выхода, как пойти к Александру, который единственный незанятый ничем и постоянно радушный мог её немного взбодрить.
Одевшись и с кислой миной съев чуть меньше половины тарелки завтрака, девушка покинула покои. Она пошла вдоль по коридору, стараясь не сильно обращать внимание на серые стены и унылый, однообразный вид из окна девушка вдруг стала замечать, что придворные шепчутся с каким-то восхищением, глядя вслед ей. Мария сбавила шаг, пытаясь услышать, что они говорили, но тут же разговор утих. Девушка непонимающе нахмурилась.
— Странно, — подумала она, но продолжила путь, более не останавливаясь. Но чем дальше, тем чаще она ощущала, что ей вслед смотрят восхищённые глаза, тихие разговоры разжигали её любопытство и некую раздражённость тем, что она не понимает, что происходит. Но вдруг ей навстречу попались близнецы. Мэлдор и Элдор радушно улыбнулись царице, но даже на их весёлых лицах Мария заметила уже поднадоевшее выражение, какое возникает у человека, увидевшего чудо.
— Утро доброе, миледи, — сказали оба хором.
— И вам, Ваши Высочества, — Мария настороженно смотрела на них. Элдор заговорчески усмехнулся, тряхнув тёмной копной шелковистых волос, и сияющими синими глазами смотрел на брата. Царица перевела взгляд на второго. — Что случилось?
— Это ты скоро узнаешь, — улыбнулся Мэлдор, более спокойный, нежели его брат. — Пойдём, сама увидишь.
Императрице ничего не оставалось, как отдаться во власть этих двоих, хотя их выходки не всегда оставляли их мать в лучшем расположении духа. Близнецы потянули Марию к лестнице, а там — на второй этаж и в тронный зал, высокие двери которого обычно всегда открыты.
Зал был довольно просторным, но раза в два меньше чем в Тэр-Авене. Окна были только с двух сторон от входа. Дальнюю стены занимало возвышение с тронами. С лева от вошедших был камин и перед ним невысокий столик и софа, обитая синим бархатом и застеленная белой шкурой. Там сидел Александр в окружении родителей старшей сестры и брата, который, когда вошла Мария, поднял на неё поражённые и счастливые глаза.
— Машка, — безмерно счастливый Баш, не сдержав столь сильных эмоций, бросился к жене и крепко обнял её. Императрица немного опешила и неуверенно ответила ему, вопросительно смотря на Сашу. Тот с извиняющейся улыбкой пожал плечами, за что получил её взгляд с лёгким укором и покачивание головой.
— Мы должны Вас поблагодарить, — улыбнулся король, когда Баш, наконец, соизволил отпустить супругу из объятий. — Ни у кого до сих пор не получалось вылечить Александра.