«Чтобы спасти жизнь брата!» — хотелось крикнуть ей. Вместо этого бросила:
— Спасибо, что испортил мою попытку успокоить брата, мистер Эксперт.
Необходимость убираться отсюда буквально ревом раздавалась в голове. Кевин слетит с катушек.
Если только ей не посчастливится заполучить флэшку и убраться подальше до того, как он накинется на нее.
— Я иду искать Еву, — произнесла Ника, двинувшись к двери. — Она подтвердит мои слова. Она знает, чем я занимаюсь. — Как я смогла это сказать без истерического смеха? Ника остановилась и подняла руку, когда они оба направились следом. — О нет, не надо. — Если бы можно было все рассказать и взять их с собой для защиты. Но нет. Потому что если это не флешка в чемодане, тогда улики против брата могут находиться где угодно. Если Ника заявится с этими двумя, и Кевин поймет, что тайна раскрыта, тогда он без промедления отправит доказательства в полицию. Калеба посадят. Брат лишится свободы и не выйдет лет до пятидесяти. Она не могла такого допустить.
— Вы двое оставайтесь здесь, а я приведу Еву. Достаточно и того, что вы заставляете втягивать ее во все это в день свадьбы. Не думаю, что ей понравится обсуждать такое в присутствии гостей.
Ника развернулась на каблуках и вылетела из спальни. Все, что она могла, это удержаться от желания снять туфли и побежать. Но она шла быстро, без преследователей, и спустилась по лестнице. Скрестив пальцы в фойе и чувствуя вину, что бросила Калеба, она направилась прямо к выходу. Помахала трем головорезам и вышла под низкий гул голосов из гостиной.
Спускаясь по каменным ступенькам к ожидавшему такси — слава Богу, оно приехало — Ника молилась как никогда прежде, о том, чтобы пережить эту ночь.
Глава 6
Винсент буквально прирос к полу посреди спальни Габриэля и Евы.
Ника врала. Должна была врать. Грубый секс не мог так изуродовать ее статное тело. Святое дерьмо.
Забрав подарок, за которым послал Габриэль, и выйдя из ванной, Винсент чуть не упал на колени в молитве при виде Ники в одном лишь нижнем белье. Но потом заметил темнеющие синяки на шелковой коже: желтые, зеленые и серые вздувшиеся шишки на изящных лопатках. Все еще опухшие, они означали крайнюю жестокость того, кто нанес их. И ужас в этих изумрудных глазах, когда Ника повернулась к нему, выдавал трагическую тайну.
Выражение ее лица не было похоже на смущение из-за своих сексуальных предпочтений.
В груди стало тяжело, и Винсент с трудом сглотнул.
— Не секс сделал с ней такое, Пейн.
— Что ты видел?
Калеб выглядел плохо, и Винсенту не хотелось говорить, но...