Очень скоро после первого удара судьбы, с которым мы, в общем-то, справились, нас постигло новое несчастье. Как я и опасался,— роковое. Это случилось на 73-й минуте.
Светловолосый голландский нападающий Геелс, вышедший играть во втором тайме, сделал с правого фланга прострельную передачу к нашим воротам. Туда устремились два форварда сборной Голландии, но ближе всех к мячу находился Ондруш. Он должен был отыграть мяч буквально у них из-под носа. И совершенно правильно решил отправить его на угловой. Он уже набрал скорость, и ему ничего не стоило выйти чуть вперед и послать мяч в безопасное место подъемом — самым надежным, десятки раз проверенным и оправдавшим себя способом. Но он сыграл неудачно— попал по мячу не серединой подъема, а голенью. В таких случаях прогнозировать отскок мяча невозможно. Срезавшись (весьма сильно) и задев перекладину, мяч отскочил, попал в мою левую щеку, а от нее — в ворота!
Ну, что поделаешь! Вели игру, отражали все попытки соперника прорвать оборону, но... сами помогли голландцам «распечатать» наши ворота! Выравняли соотношение мячей автоголом! Не повезло, к тому же, именно Ондрушу, который, на мой взгляд, был лучшим на поле (именно он забил и наш гол). Суждено ему, что ли, забивать и за свою и за соперничающую команды?
Меня внезапно охватил сильный озноб. Дождь не прекращался в течение всего матча. Я промок до нитки. Подпрыгивал, делал другие упражнения в попытке разогреться, но все это помогало мало. Товарищи по команде тоже промокли и тоже дрожали от холода, хотя, конечно, не могли жаловаться на неподвижность. Остаток второго тайма дался мне тяжело. Я весь закоченел, как никогда. Казалось, еще чуть-чуть — не выдержу. Но каждый раз случалось нечто не дававшее раскиснуть. За шесть минут до конца с большого расстояния по моим воротам пробил Сурбиер. Мяч прошел рядом со штангой за пределы поля. На 85-й и 86-й минутах рядом со мной оказывался Ренсенбринк, а на последней «пришлось» парировать удар Круиффа. С облегчением вздохнул, услышав финальный свисток, хотя нас «ждала» не теплая сухая раздевалка, не душ и не бассейн с подогретой водой, а только мокрая лавочка, стоявшая под дождем: согласно регламенту первенства Европы при ничейном исходе 90 минут игры матч продлевается на два дополнительных тайма по пятнадцать минут, и во время перерыва футболистам не разрешается покидать поле. За соблюдением «буквы закона» следил — с присущей ему строгостью — не менее промокший Томас. Считается, что в дополнительное время бывает много голов (игроки устали и чаще ошибаются в обороне). Я не очень верил в это. Мне представлялось, что обе команды будут, скорее, вести себя осторожно, чтобы не пропустить мяч, и дожидаться выяснения отношений по пенальти. Но если кому-то все же удастся забить, это, пожалуй, и решит исход встречи. Я надеялся свои ворота отстоять...