– Не знал, – признаётся он, отсмеявшись. Из его взгляда мгновенно пропадает всё человеческое, делая его тёмным, лишённым жизни и жалости, он сжимает мой подбородок, причиняя мне лёгкую боль, не позволяя отвести глаз. – Запомни, Ульяна, я найду тебя везде, если вздумаешь умереть ещё раз, вытащу из преисподней, и ни дьявол, ни отец тебя от меня не спасёт.
Наверное, естественной реакцией на эту угрозу с моей стороны была бы злость, но она не успела во мне зародиться, как тут же потухла, словно огонёк свечи, что погасил ветер. Совсем иное чувство заставляет сердце биться быстрее. Оно течёт по моим венам и артериям густой лавой, разнося по всему телу неконтролируемое, глупое ликование.
Я победила. Не знаю, на чьём поле шла война, но я её выиграла. Если он не повинен в смерти нашего ребёнка – это меняет всё, ведь вся моя ненависть строилась на этом предположении. Но даже тогда, ослеплённая болью, я допускала мысли, что Богдан бы так не поступил, но только он мог развеять эту ложь, а я не предоставила ему подобного шанса, обрекая обоих на годы вражды.
Тяну к нему руки, провожу по плечам и замыкаю на шее. Он смотрит удивленно, не понимая перемены моего настроения, а я ощущаю жёсткие узлы его напряжённых мышц, и рисую подушечками пальцев узоры, словно хочу распутать этот комок.
– Я не планирую больше облегчать тебе жизнь, так что годы спокойствия у тебя позади.
Его губы трогает улыбка, когда Богдан разгадывает смысл моих слов. Я вижу, как ледяной айсберг в его глазах начинает таять и жёсткий взгляд серых глаз приобретает озорное выражение.
– Перед этим тебе придётся попросить прощения, – вкрадчиво объясняет он.
– За что же? – невинно интересуюсь, ощущая, как его ладони ложатся на мою поясницу.
– За эти дни.
Не отрывая от него глаз, я провожу ладонями по его груди вниз, к бляшке ремня, задерживая на ней пальцы.
– Может быть, я смогу как-то искупить вину?
– С членом во рту у тебя это получится лучше.
Спустя два года. Неаполь
Нависнув над детской кроваткой, я ловлю дыхание спящего сына. Он смешно складывает пухлые губки, и я тянусь к нему рукой в неконтролируемой потребности коснуться его, чтобы в очередной раз убедиться, что этот ангел настоящий. Глажу малыша по волосам, и светлый шёлк ласкает ладони, и моё материнское сердце наполняется теплом и светом.
Богдан должен был вернуться к нам вчера, но его задержала работа, а я дико скучала, накручивая себя пустыми переживаниями из-за нелепой нелюбви к самолётам. Отвлекалась, играя с ребёнком. Когда смотрела на Илюшу, похожего как две капли воды на своего отца, ещё сильнее тосковала. Мужа не было всего какую-то неделю, а я себе угла сыскать не могла.