— Я иногда и хуже себя веду. И что?
— Да ничего вообще-то. И я не имела в виду, что отказываюсь. Просто… Найдите Заську! Пожалуйста. Она где-то в Викене должна быть, но адрес мне не говорили. Какой-то пансионат или частный дом, может… Или… ой…
«Ой» заключалось в том, что Марлена вдруг пошатнулась, побледнела и грохнулась обратно на кровать. Ладно хоть на подушку, а не мимо.
— Да понял я, понял. Подумаю, что можно сделать. — Силь поправил почти свалившуюся на пол простыню и вернулся к двери. — А ты сиди здесь и без охраны никуда не ходи. Хотя далеко ты всё равно не уйдёшь в таком состоянии…
* * *
Ракун спал — и не хотел просыпаться.
Во сне дышалось легко, и сердце не сжималось от тревоги, солнце грело, лодка слегка покачивалась на волнах, мир был полон ярких красок, а по волосам мягко скользила чья-то рука. Перебирала пряди, касалась вплетённых в хвост арфактумов, легонько гладила виски…
Прекрасный был бы сон — если бы не едкий больничный запах, настойчиво напоминающий о реальности.
Ракун фыркнул, открыл глаза — и ничего не изменилось. Остались и краски, и тёплые солнечные лучи, и рука на волосах. Разве что вместо лодки обнаружилась кровать.
Он не помнил, как заснул.
Только как думал, куда сесть. Стул мерзко скрипел от каждого движения, раздражая Ракуна и грозя разбудить Нину. Кровать вела себя тихо, но садиться на неё в грязной одежде не хотелось. Да и свободного места там осталось не слишком много, потревожить можно.
В итоге Ракун устроился прямо на полу возле кровати. Облокотился на неё — и просидел так всю ночь, не сводя глаз с Нины.
Или, может быть, думал, что просидел. А в итоге всё-таки задремал и пропустил самое главное.
Она очнулась!
— Доброе утро! — произнесла Нина. Вполне бодро для человека, из которого вчера вытекло какое-то невероятное количество крови.
Ракун открыл рот — и не смог ничего ответить. Только смотрел и улыбался, как дурак, от уха до уха. А потом перехватил ладонь Нины и прижался к ней губами.
— У тебя в обмен на зрение голос забрали?
— Никогда… — прохрипел магос. Слова давались с трудом. — …никогда больше никуда тебя одну не пущу. Никогда!
— Совсем никогда?
— Пару лет точно.
— А на экзамен?
— Буду караулить за дверью. Открытой. Ты хоть представляешь, что я чувствовал, когда ты там ползала неизвестно где, а я никак помочь не мог и сидел представлял себе всякие ужасы? И потом, когда… ну, когда всё случилось…
Ракун почти слышал, как Нина бормочет в ответ своё вечное «извини», но она внезапно даже взгляд не отвела. Только тихо спросила:
— То же, что я чувствую каждый раз, когда ты уезжаешь на задания?