.
В 1863—1864 гг. Филиппеус участвует в усмирении восставшей Польши. Какое гармоничное сочетание — просвещение юношества и усмирение Польши! После восстания он получает назначение состоять при так называемом Учредительном Комитете Царства Польского. В III Отделение, как было сказано, он поступил на службу в апреле 1869 г. То обстоятельство, что он был приглашен прямо на должность заведывающего секретной агентурой, лучше всего аттестует его: очевидно, было нечто такое в его прошлой жизни и деятельности, что заметно выделяло его и рекомендовало на этот чрезвычайно ответственный пост.
В июне 1874 г., прося об отставке, он вручил графу Шувалову письмо-«исповедь», в котором о своем переходе на службу в III Отделение писал следующее:
«В декабре 1868 г., прибыв из Варшавы в Петербург на несколько дней, я удостоился двух продолжительных аудиенций у вашего сиятельства. Вам, граф, известно то обаятельное впечатление, которое производит ваша личность, и вы не примете за лесть, если я скажу, что я возвратился в Варшаву совершенно очарованный. Все сказанное мне вами тогда врезалось в моей памяти; между прочим, вы изволили коснуться того нерасположения, которое общественное мнение питает к III Отделению. Мне тогда в теории казалось возможным направить мнение общества на путь более правильных понятий, но теперь я сознаю, что увлекался. [...] Я решился перейти на службу в III Отделение не из денежных расчетов. Меня побуждали к тому, наперекор просьбам жены и советам знакомых, причины иного, менее низменного, отчасти даже романтического, во всяком случае совершенно бескорыстного свойства (!). Но я пишу не рекламу, а исповедь, а потому умолчу об этих причинах...».
В этой «исповеди», в общем малоинтересной, находим еще два отрывка — его отзыв о III Отделении и о работе своей во время нечаевского дела. Оба эти отрывка считаем нелишним привести.
«III Отделение собственной его величества канцелярии, — пишет он, — есть особый мирок. Тогда как в других центральных ведомствах происходит беспрерывная флуктуация личного состава как вследствие назначений на подведомственные должности в губерниях, так и через переходы в другие ведомства, — подобной подвижности в III Отделении нет, или она бывала только в исключительных случаях, не опровергающих общего правила. Последствием же общего правила было то, что личный состав Отделения сложился своеобразно, что в среде его выработались особые взгляды и предания, что Отделение стало нечто в роде монастыря, и что, вступая в него, нужно навсегда отрешиться от внешнего мира».