Спрашивал Татищева: «Николай Семенович, не потомок ли петровского Татищева, посланника царя на Урале, который создал металлургическую промышленность государства российского?»
– Потомок, потомок и притом прямой и чистокровный.
– Это как же так… Не пострадал ни в Гражданскую, ни в 20-е, ни 30-е годы.
– Верно, никто из предков обижен не был, ни при старой власти, ни при новой. Никто не пострадал. Гонимы не были. Всегда мои предки в почести были, потому что не власти служили, а государству российскому. Не наживы, не награды, не корысти в основе службы были, а совесть и долг перед народом.
– Ну что ж, достойный ответ и похвально, тогда берегите себя. Придаю вам своего адъютанта, чтобы уберег тебя от лишней дерзости. Мне в танке он не нужен. Пора и мне косточки поразмять, а то фашист больно обнаглел, пора ему дать по зубам.
– Ну что ж, командир, экипаж у вас надежный, желаю одного – не потерять связи с подразделениями.
– Это основа боя. Знаю не понаслышке. В академии эти азбучные истины вбивали в голову основательно. На своей шкуре испытал в Гражданскую.
В 13:00 Устюжанину сообщили: около 50 танков движется в Бобруйск в створе его линии обороны. Федор доложил командиру дивизии и попросил помощи. Тот ответил: «Будем молотить пехоту и уничтожать танки всеми средствами, которые у нас есть, а те, которые прорвутся через линию обороны, отсекать танковой атакой своего батальона».
В течение часа впереди шел бой, и когда группа танков в количестве двадцати штук, проутюжив окопы, выскочила в чистое поле, Устюжанин передал командиру танкового батальона: «Комбат, действуй».
Танки Татищева выскочили из укрытия во фланг противнику, ведя огонь на поражение и отсекая голову колонны. На поле задымилось шесть вражеских машин. Четыре наши танка зашли с тыла и расстреливали один за другим, пока несколько танков не развернулось во встречный боевой порядок.
Еще шесть танков настигли на картофельном поле.
Началась танковая дуэль. Фашистские танки находились в полуокружении. Развернулись и на скорости помчались к спасительному лесу.
Попали под огонь полковой артиллерии и еще два танка закрутились на месте, зарываясь в песчаный грунт. Преследуя врага, танки Татищева заскочили на опушку леса, расстреливая отходящие танки врага. Устюжанин приказал танкам вернуться на исходные позиции. Немцы могли отсечь танки в лесу и расстрелять их из орудия. Лес не для танков.
Подсчитали свои потери – семь танков, получалось один к трем.
Полк отошел к речушке с болотными берегами, старая оборонительная линия не годилась, окопы осыпали, опушка леса могла быть хорошей маскировкой для врага.