В конечном итоге, сколько процентов от своей прибыли будут платить крупнейшие сырьевые компании, решает Путин и круг его приближенных. Наличие таких неформальных связей между высшими чиновниками и топ-менеджерами госкомпаний является ярким проявлением инфраструктуры инсайдерского контроля, которая является основным звеном российского полуперифе-рийного капитализма.
Неформальный контроль за активами позволяет топ-менеджерам «Газпрома» извлекать инсайдерскую ренту. Только по официальным данным суммарные доходы членов правления (17 человек) «Газпрома» в 2016 году составили 2,449 млрд рублей. С 2005 г. доходы членов правления увеличились в 6,7 раз (с 367 млн рублей). В среднем на одного человека в 2016 г. приходилось 144,1 млн рублей. Глава «Газпрома» Миллер самый высокооплачиваемый российский топ-менеджер – 17,7 млн долларов в год[359]. Вопрос о том, как такие зарплаты коррелируются с падением добычи газа и чистой прибыли «Газпрома», остается скорее риторическим.
Две крупнейшие сырьевые компании («Газпром» и «Роснефть») стали основой власти и экономического влияния путинской бюрократии, которая все 2000-е гг. активно обуржуазивалась. Путин стал президентом на фоне глубокого внутреннего кризиса: последствия дефолта 1998 г., развал экономики, теракты. Олигархи со своими медиа-империями помогли приемнику выиграть выборы, но в будущем это грозило тем, что олигархические кланы вновь могли диктовать правительству свою политику, как это произошло после выборов 1996 г.[360] После завершения второй чеченской войны олигархи могли бы подыскать нового кандидата на пост президента. Военная польза от усиления блока бюрократии и силовиков носила краткосрочный характер. Для сохранения своего влияния бюрократии оказалась необходима мощная экономическая база. Такой базой могли стать крупнейшие сырьевые компании, дававшие Кремлю серьезные экономические ресурсы.
>Рис. 32. Дивиденды госкомпаний[361] Опираясь на «Газпром» и «Роснефть», Путин мог вести диалог с олигархами с позиции силы. В 2004 г. озвучивались планы по слиянию «Газпрома» и «Роснефти» в одну компанию (консорциум). Но этого не произошло, видимо, из-за опасений, что покупка замороженных американским судом активов «ЮКОСа» могла привести к наложению санкций на «Газпром». Активы «ЮКОСа» через посредническую компанию приобрела «Роснефть». Официальная пропаганда активно использовала национализацию некоторых нефтяных компаний и возвращение акций «Газпрома» под государственное управление для раскручивания фигуры Путина как государственника, «наказавшего плохих олигархов». Но на деле, если обратиться к фактам, можно прийти к однозначному выводу – национализация имела фиктивный характер. Государственные органы на сегодняшний день не имеют полного контроля над финансовыми потоками крупнейших сырьевых компаний. Реальная власть над ними находится в руках бюрократического клана, который возглавляет лично Путин. Можно ли говорить о реальной национализации, если все российское государство было фактически приватизировано бюрократ-буржуазией?