— А что за заварушка-то? — спросил Иштван; вроде мадам Эпине, основной новостной рупор «Белого жасмина», ничего такого вечером не упоминала, или он прослушал.
— Что ли не слыхали? — удивился Борош. — Ратуша же обвалилася! Ну, то исть не сама, а вся энта финтифлюндия, что строительщики вокруг наляпали, влезницы их и решетницы, все, как есть, рухнуло.
— Леса строительные? — расшифровал Иштван. — И жертвы есть?
— Малярщик, что башню полез белить, с верхотуры и сверзнулся.
— Жив?
— Да они живучие, малярщики-то… Краски своей надышатся, и башня им по колено. Ногу поломал, а так ничо. Орал, правда, шибко, покуда я его к лекарям вез. Все на смотрителя ратушного матерился. Говорил, тот в окно-то высунулся и давай гнать, что, мол, белила не так намешаны, то колер ему не тот, то гущина. Ну, малярщик-то на его кистью махнул и послал по короткому адресу. А смотритель, как пепельный старец, взбеленился, как заорет: «Да провалитесь вы совсем с такой реконструетой!» Тут оно все и обвалилося.
— Хм, — задумался Иштван. — А пожарных зачем вызвали?
— Так чтоб стены и мостовую отмывать. Там же цельная бочка белил намешанных грохнулась. Брызги аж до дома графского долетели.
— А старик пепельный, потому что малярщик на него кистью махнул?
— Пепельный старец — это призрак наш бьорский, — объяснил Борош с гордостью. — Как появится на Ратуше, знать, плохо дело — жди в городе пожара али урагана, аль еще какого бедствия. Примета верная. А полицейщики дознавать прикатили, не умышлял ли кто злонамеренно беспорядки, доски там подпилив.
— Дознали?
— А уж это мне не докладывали, — развел руками Борош и спохватился: — Разболтался я, а про главное и забыл, — он пошарил в кармане и вытащил три форина. — Вот, значит, плату вашу неистраченную возвращаю, и истраченную тоже, стало быть, за урон ожидательный. Уж не обессудьте, такой вот катаклизьм вышел.
Иштван растрогался.
— Вы благородный человек, Борош, — признал он. — Давайте сделаем так, я плачу вам еще пять форинов, а вы отвезете в Кленовый лог моих учеников. Доставите их туда и, никуда не уезжая, непременно-непременно дождетесь и вернете обратно. Договорились?
— А чего ж не отвезти, — кивнул Борош солидно. — Отвезем со всем нашим удовольствием.
— Тогда я пришлю их после занятий, — пообещал Иштван. — Марцеля вы вчера видели, он вас сам разыщет.
Иного способа поддерживать связь с замурованной принцессой он не смог придумать.
В гимназии он подкараулил Марцеля, явившегося, как и положено перфекционисту, минут за пятнадцать до звонка к первой паре, и тут же принявшегося каяться в том, что не смог увести мадам Вессне подальше от берлоги учителя.