— Не дуюсь я, — Чан Ми махнула рукой, — берите вилки, пробуйте.
Раздался грохот ящиков с приборами, звон вилок, тётя Лора и дедуля, толкаясь и перемигиваясь, как школьники, отламывали кусочки от рыбы.
— Ладно уж, — думала Чан Ми, — действительно, эфир прошел успешно, ничего не случилось, так что — проехали. Видимо, весь запас невезения был израсходован днём.
— Святые старцы! Тьфу, тьфу, что за гадость?! — дедуля бросился к кувшину с водой и стал лихорадочно полоскать рот. Глория не отставала, а так как кувшин крепко держал дед, она схватила пакет с молоком.
— Вы чего? — Чан Ми растерянно смотрела на парочку. — Не может быть, чтобы было настолько отвратительно, как вы это демонстрируете.
Она аккуратно отломила кусочек рыбы и положила его в рот. Господи, как будто собачью шерсть настаивали на уксусе. Самое страшное, что сразу и не ощущаешь всю эту «прелесть», а, только проглоти понимаешь, что съел что-то отвратительное. Чан Ми заметалась по кухне в поисках любой жидкости, чтобы запить этот ужасный привкус.
— Полный абзац! Хорошо, что это был он-лайн урок и Янсинь не попробует этого кошмара.
Во всем этом грохоте и беготне Чан Ми вдруг почувствовала тревогу, что-то было не так, что-то она забыла, что-то не сделала…
(динь-динь)
— Это конец… Камера!
«Наверняка, теперь он потребует вернуть деньги. Какой позор…. Может, вырубить камеру сейчас? А смысл? Он уже всё увидел. Извиниться? Мне нужно сто процентное оправдание. Что это может быть? Что же?» — в голове Чан Ми лихорадочно спотыкались мысли.
Горшок Любви: «Чан Мин, наконец-то, я уж думал, что мастер-класс пройдет сухо и не интересно. Но вы не подвели. Как вы умудряетесь не только великолепно готовить, но ещё и сценарии писать бесподобные? А эти два актёра? Вы великолепны! Уверен, рыба получилась вкуснейшая, но вы так гениально сыграли отвращение, и так смешно. Браво»!
— Он ничего не понял??? Спасибо, Господи!
— Конечно, рыба невероятно вкусная! — Чан Ми сделала над собой усилие и отломила еще один кусочек, — Невероятно нежная и вкусная, просто тает во рту.
Она жевала это «великолепие», поливая слезами пунцовые щеки…
Глава 4.
Пекин. 5 месяцев назад.
«Отлично, — думал Янсинь, сидя в кабинете кастинг-директора, — Это сто процентов моя роль от первой до последней фразы. В сценарии уже заложена хорошая драматургия, образ колоритный, комплекция, пластика — как будто писали специально для меня! Но… повар? Шеф повар ресторана русской кухни? Я из нашей только кофе могу приготовить, а тут русская… Что я об этом знаю? Ни-че-го…»
— Ну как, господин Ли, вы прочли сценарий? — директор потирал пухлые ладошки.