— Вот видите, господин генерал-губернатор, — скривил рот в усмешке Михаил. — У Вас есть шанс отличиться перед новой властью.
— Господь с Вами, — искренне испугался Голицын. — Я старый солдат. С кем только ни воевал за Бога, Царя и Отечество. Так неужто я каких-то сопляков да выживших из ума интриганов вроде Сперанского испугаюсь? Уж лучше умереть...
— Отвечать «Правителям» будете?
— Ещё чего не хватало! Пусть мальчишка возвращается. Езжай, прапорщик, в столицу. Скажешь — ничего, мол, губернатор отвечать не стал. Рылом вы не вышли, — стал накаляться Голицын, — чтобы князь Голицын, потомок Гедемина, вам ответ давал. А родственником государей Романовых я и сам являюсь. А если увидишь адмирала Мордвинова, скажи ему так: «Уважал, мол, тебя Николай Семёнович, старый московский пердун Голицын, да перестал». А теперь — пошёл вон!
— Подождите минуту, — остановил разошедшегося генерала Михаил. — Скажите, прапорщик, а что случилось с царской семьёй?
— Вся царская семья, включая всех вдовствующих императриц, то есть бывших императриц, и детей, находится в Петропавловской крепости.
— Сын императора Николая, Александр, тоже там?
— Так точно. Там же и герцоги Вюртембергские. На сегодняшний день на свободе остались только бывшие великие князья Михаил и Константин.
— А что с останками императора?
— Насколько мне известно, труп бывшего императора был найден и опознан. Когда уезжал, тело собирались предать земле. Подробности мне неизвестны.
— Благодарю Вас, прапорщик. Можете идти.
Прапорщика едва ли не взашей выставили из кабинета. Судя по звукам, в коридоре ему всё-таки поддали ещё.
— Вот так, господа, — обратился к присутствующим Михаил Павлович. — Вот у нас и правительство есть. Временное. А как звучит — «граждане Романовы»! Прямо-таки, как граждане «Капеты»! Так-то вот, полковник Пестель. Верховный трибунал, Временное правительство. И нет бы что-то русское придумать...
— Господин император, — опять заговорил Пестель-арестант. — У вас есть возможность пресечь гражданскую войну в зародыше. Езжайте в Петербург и явитесь на суд.
— Знаете, полковник, я бы, наверное, так и сделал. Но при условии, если бы у вашего «Временного правительства» была хоть толика совести и чести. Но Вы, господа карбонарии, — просто обманщики. Я помню, с чем шли на площадь солдаты. Они кричали: «Да здравствует Константин и жена его Конституция!» Вы же прекрасно знали, что Константин отрёкся от престола. Ни он, ни покойный Николай не хотели быть царями! Вы подумали о тех, кого вы привели?
— Победителей не судят!
— Возможно, полковник. Но даже на войне не каждой победой хвастаются. А здесь победа основана на обмане и подлости. И уж коль скоро столько людей считают меня своим императором, то моя прямая обязанность — избавить Россию от самозванцев. А теперь, полковник, поговорим о вас.