— Лгунья! Грязная дешевка! — крикнула ей в ответ тетя Беатрис.
Всю ночь она думала лишь о том, что Вивиан заставила ее любимого сына страдать, и часы, проведенные в постели, без сна, лишь превратили огонь ярости и злости, бушующей в душе женщины, в самый настоящий пожар, которому не мог противиться ее холодный расчетливый разум. Единственное, чего желала леди Крэнфорд, — чтобы Вивиан исчезла с ее глаз.
Подойдя к парадному входу, хозяйка открыла тяжелую массивную дверь и вытолкала племянницу на улицу. Ступни Вивиан тут же заледенели от холода каменных плит, устилавших площадь перед домом.
— Вон! Вон из моего дома! — истошно крикнула хозяйка дома Вивиан.
— Но, тетя, куда я пойду? — с округлившимися от удивления глазами воскликнула та. — Мои ноги босы! Мои волосы распущены! Кроме вас, в Лондоне у меня никого нет!
— Нога твоя больше не ступит в этом дом! — вновь прокричала леди Крэнфорд, а затем с холодной усмешкой добавила: — Ты ведь теперь богатая невеста! Джейн принесет твои туфли. А прическу себе сделаешь сама! — Она с силой хлопнула дверь и закрыла ее на замок.
"Должно быть, мне снится кошмарный сон" — устало подумала Вивиан, не желая верить в то, что ее собственная тетя, сестра ее матери выгнала ее на улицу. Босую и простоволосую. Семь тысяч фунтов, которые она должна была передать сегодня Филиппу, лежали в небольшом сундуке со старыми платьями, в ее покоях, в доме, куда ей теперь было не попасть. Вся ее одежда осталась в шкафу, кроме синего платья, которое она, к счастью, успела надеть, иначе, была уверена Вивиан, тетка выставила бы ее из дома прямо в ночном платье.
Через пять минут дверь дома вновь открылась, и из нее вышла заплаканная Джейн: по приказу хозяйки, она принесла подруге туфли.
— Мисс Вивиан, что же такое происходит? — сквозь слезы спросила она, подавая той обувь.
— Я не знаю, Джейн, не знаю, — устало ответила ей Вивиан: она дрожала от озноба, но ее лоб был горячим и липким. Ей нездоровилось.
— Куда вы теперь пойдете? — запричитала Джейн, вытирая передником слезы со своих щек.
— Я не знаю, — вновь повторила Вивиан. — Но, пожалуйста, сделай мне одолжение: когда приедет мой кучер Филипп, передай ему черный лакированный сундук, стоящий в моей комнате… В нем, среди платьев, я спрятала деньги… Это мои деньги… Достань тысячу фунтов и спрячь, остальное положи обратно в платья и отдай сундук Филипу… А когда я найду крышу над головой, я дам тебе знать, и ты встретишь меня и передашь мне деньги, — быстро зашептала Вивиан подруге. Она была уверена в том, что та никогда не предаст ее и не возьмет себе ее денег. — Ты сделаешь это для меня?