– Заткнись, Сирил, – раздраженно бросила в его сторону Умма. – Одри рискнула всем, чтобы вытащить нас!
– Всем, и мной в том числе, – буркнул он.
– И я в огромном долгу перед тобой, – в который раз повторила я.
Он снова фыркнул.
– Знаешь, что? – сказал он, с вызовом подавшись вперед. – Ты доведешь меня до своего дворца, там я получу лошадь, снаряжение и денег, сколько пожелаю, а потом уеду, и, надеюсь, даже имени твоего не услышу! Чтоб ты померла в своем замке, рядом с могилой короля-батюшки!
Я только вздохнула, молчаливо принимая его условия. Деньги и лошадь – это было меньшее, о чем он мог попросить… хотя, наверное, большее, что я могла бы ему дать.
Сирил и его обида меня не трогали, он был прав в своих обвинениях: ни он, ни остальные не могли быть для меня важнее того, что происходило с королевством. И да, я благодарила бы небо, окажись у меня в долгу шестнадцать опытных магов.
Однако этого не было, и я должна была спешить, чтобы в худшем случае в замке было хотя бы двое, я и Эдвин.
В деревне я старалась разузнать любые новости о войне, но никто не рассылает гонцов в такую глушь: немногие здесь вообще знали, что в другой части страны идет какая-то война. Только спустя несколько дней, когда мы прошли несколько деревень на запад, после одной из них нам встретился торговец, везший телегу с товарами.
– О, да.. – он почесал шею, озадаченный моим вопросом. Его лошадь, уже видевшая дом и не понимающая, почему возница решил остановиться, нетерпеливо скребла землю копытом. – У королевских лесов неладно. Слыхал, люди уже селятся за стенами. Но я так скажу, урожай собрали, и то хорошо: негоже поля бросать!
Его слова не предвещали ничего хорошего: они означали, что времени у нас не оставалось. Мы не могли двигаться быстрее самого слабого члена нашей группы, а с учетом новостей нам нужна была скорость всадника. Мне пришлось вернуться в деревню и продать селянам все мало-мальски ценное, что у меня было, включая медальон с лабрадором, который я нашла в детстве. Я не расставалась с ним с тем пор, как пережила осаду замка, он был моим талисманом эти годы, но сейчас добраться до дворца было важнее.
За него и остальные вещи я выручила две телеги и несколько лошадей, так что к следующему вечеру наша процессия выехала на тракт, ведущий к замку.
Чем ближе мы оказывались к дворцу, тем чаще я встречала переселенцев. Телеги, где с жены и дети теснились между тюков и кадок, проезжали одна за другой в ту часть страны, где о войне еще не слышали. Многие из них покидали дома из-за слухов, другие оставляли разоренные деревни, надеясь спастись от врага, которого видели своими глазами. Никто из них не знал, осажден замок или еще нет, но никто не сомневался, что осада лишь вопрос времени.