Сглатываю. Воспоминания о собственных победах чуть бодрят. Да что я в самом деле размяк тут? И перед кем? Перед Виолеттой Валле!
– Любите оперу? – пытаюсь завести светскую беседу.
– О, да!
Ответ спускает меня с небес на землю. Да хоть трижды волчица, у нас с ней все равно ничего общего.
– Отлично. – хмуро отворачиваюсь. В последний (и единственный!) раз когда я был в опере, заснул и был с позором выгнан вон.
В фойе снимаю с нее плащ. Не могу удержаться, это сильнее меня – легко касаюсь кончиками пальцев голых плеч. Регенерация поработала на славу, на груди ни единой царапинки. Отлично все видно в декольте, а с моим ростом и еще некоторые интересные виды доступны… Она сегодня в парадном, а значит по последней моде и плечи открыты и юбка спереди укорочена так, что видно лодыжки в нежных ажурных чулках. Боги, туда мне лучше не смотреть. Определенно лучше не смотреть.
Она напрягается. Мое легкое прикосновение не остается незамеченным. Опасливый взгляд и тут же вежливое:
– Возьмите пожалуйста программки, мистер Хардман.
– Конечно, мисс Валле.
Оставляю ее одну и бреду как послушный лакей за программками. Что еще за программки? А, точно, книжечки эти.
Беру, иду назад и хмурюсь.
Рядом в Виолеттой стоит надушенный, напомаженный Лекс и как ни противно, а смотрятся они вместе не плохо.
– Я слышал Фогель филигранно исполняет партию Ера, а арию Кровавой жатвы особенно.
– Да, не терпится услышать его знаменитое крещендо,– кивает Валле. – Но и миссис Лавьен заслуженный голос столичной оперы. Лучшая Мари по мнению многих критиков.
– Нас ждет редкое удовольствие сегодня. Впрочем, никакому крешендо не затмить удовольствие видеть вашу улыбку, – он галантно целует ей ручку в перчатке, а эта малявка краснеет и польщено улыбается.
– Программки. – объявляю хмуро.
– О, благодарю. – она будто смущена.
– Рей, прошу не засни как в прошлый раз, – Лекс хлопает меня по плечу. С досадой понимаю, что на моем фоне он смотрится аристократом и высоким денди.
– Постараюсь.
Идем в зал, у нас ложа только на четверых. Я с Валле и старик мэр с женой. Да, Лекс достал нам места лучше не бывает.
Усаживаю ее, она как-то хитро на меня смотрит. Что такое? Готов поддержать любой разговор только продолжай так смотреть…
– Да?
– В прошлый раз вы не пододвинули мне стул, в ресторане. Что изменилось?
– Вы изменились.
Улыбка Валле гаснет. Понимаю, что ответ не пришелся ей по душе. А что не так? Ведь правда изменилась.
Сажусь рядом. Наши локти на подлокотниках чуть касаются друг друга. Валле начинает крутить бинокль в руках. Я чувствую, что она нервничает, чувствую ее смущение и мне хочется пить этот флер как вино. Она аккуратно поставила ноги вместе, не закинула конечно же одну на другую. Это наверное в ее мире считается