– Оглобля, ты чего коня не придержал? – рыкнул мужик, насевший на Ивана.
– Про коня говорено не было, а мальца мы взяли, – отозвался рябой увалень, подгребавший край сети поближе к лежавшим. – В сетке повезём или свяжем верёвками?
– Дубина, мне что, твоими портками рыбу ловить, если он сеть попортит? Давай, верёвки готовь, будем его вязать помаленьку.
Похитители положили связанного Ваньку в повозку, укрыв копной сена, и тронулись в путь. Ехали долго, тряско и душно, пока повозка не остановилась возле одинокой избы, стоявшей на краю леса. Ивана перетащили в дом, освободили от пут и столкнули в подпол по гнилой замшелой лестнице.
– Обживайся, жрать будем позже, – гаркнул Оглобля, захлопнув люк в подвал.
Узкие полоски света, просачиваясь меж половых досок, освещали нехитрое убранство узилища: короткую скамейку, накрытую тряпками и небольшую бадейку. Бадья была пуста, и Ванька, справив нужду, прилёг на грязное тряпьё. Размышлять о том, кто мог заказать его похищение не имело смысла. Главное, что его не собираются убить, или пока не собираются. Уставшее от насилия тело и ноющая боль в затылке просили отдыха. Иван постепенно стал засыпать, но услышал сквозь дрёму голоса разбойников:
– Мальца покормить надо, а то скажет, что его голодом морили, – сказал Оглобля.
– Так дай ему еды, чтобы потом не оправдываться, – послышался голос второго бандита, которого Ванька мысленно назвал «рыбак».
Наверху послышалась возня, затем люк открылся, и в него заглянула рябая морда Оглобли.
– Пожрать хочешь?
– Неси! – приказал Иван, так как понял, что за его царскую болезную головушку этим бугаям могут устроить нешуточную трёпку.
Рябой проглотил надменный тон юнца и через минуту опустил в подпол корзину, наполненную съестными припасами и водой. Ванька молча принял еду и уселся на скамью поужинать. Зверский голод обнажил свою хищную суть, оставив все мысли и переживания за границами пустого желудка, однако, быстро насытившись, Иван вновь задумался о странности сегодняшних событий, да так и уснул, плутая между догадками и вопросами.
Прошло два дня. Кормили сытно и регулярно, даже в лесок по нужде выводили, но вопрос о заказчике похищения так и остался открытым. Утром третьего дня Иван услышал ржание лошадей и громкие голоса, раздававшиеся со двора. Скрип двери, звуки шагов и, наконец, голос Оглобли:
– Поднимайся, малец, к тебе гость пожаловал.
Ванька понял, что наконец появится ясность и решительно поднялся по шатким гнилым ступенькам наверх в избу.
– Вихор! – удивление сменилось радостью. – Славно, что ты меня нашёл! Поехали скорее во дворец. Поди, там уже все переполошились.