я могу с уверенностью сказать, что сегодня у меня не будет неприятностей, а это… гораздо важнее. Через неделю я выйду на учебу. Вот что давит на
меня. Давит и давит. В моих дурацких руках не так много козырей. У меня
их вообще нет. Никаких. И еще я просто не хочу никого видеть… Я
справлюсь… Только не знаю как.
— Как-нибудь… — шепчу, натягивая на озябшие пальцы рукава свитера.
Закусив губу, рассматриваю белые носки с красными клубничками в
большом лотке со всевозможным барахлом текстильного отдела самого
распиаренного в городе сетевого магазина. Не удивительно, что цены здесь
такие ненормальные.
В почти десять вечера кроме меня на всех этих бесконечных квадратных
метрах почти никого. Это тоже дарит ощущение безопасности. Мало кто
ходит за покупками в десять вечера понедельника.
Изучив состав на этикетке, бросаю носки в тележку и толкаю ее вдоль
огромных стеллажей бакалеи.
Глядя в свою тележку, понимаю, что должна остановиться прямо сейчас. У
меня уже и так покупок больше, чем смогу самостоятельно дотащить хотя
бы до такси, но у моего брата день рождения, и тридцать лет бывает один
раз в жизни, поэтому решаю взять еще и икры. Не знаю сколько недель нам
потребуется, чтобы все это съесть, но я готова два дня простоять у плиты, лишь бы… не думать… лишь бы не тосковать… об этом… этом дураке…
Замерев у холодильника, пытаюсь припомнить, зачем сюда пришла.
Как капризный ребенок поджав губу, выхватываю с полки маленькую
жестяную банку и швыряю ее в тележку. Захлопнув холодильник, иду к
кассам, по дороге захватив пачку чая, но врезаюсь в невидиму стену, когда
вижу впереди широкую спину в черном пальто.
Открыв от изумления рот, слежу за тем, как Александр Андреевич шагает
мимо закрытых касс к единственной рабочей и ставит на ленту
здоровенную пластиковую бутылку с голубой жидкостью.
На его голове капюшон толстовки, который никак не сочетается со строгим
черным пальто. Даже несмотря на этот капюшон не узнать его я могла бы
только если лишилась бы всех органов чувств разом!
Впившись в ручки тележки, врастаю в пол, осматриваясь по сторонам в
поисках хоть какой-то поддержки.
Все мои тяготы вдруг наваливаются на меня разом.
Все разом.
Когда вижу его здесь, перед собой, вдруг чувствую себя ужасно слабой.
Маленькой слабачкой, у которой вместо гордости одни только слезы!
Судорожно глотнув воздуха, вдруг понимаю, что все это время была
натянутой пружиной. И эти предательские слезы, которые вдруг
выкатываются из моих глаз — тому подтверждение.
Я не готова.
Не готова делать вид, будто мне все равно. Будто мне до сих пор не