Наконец, принцепс поднялся с ложа и тут же схватился за стену. Немного постояв на месте и расправив плечи, он проговорил:
– Кажется, я немного перебрал…
Аристон слегка выглянул из-за колонны, чтобы посмотреть.
Принцепс шёл ленивой походкой, всё время шоркая своими котурнами73* об мраморный пол, словно хотел прокатиться по нему, как по льду. Он был высоким и худощавым, с широкими плечами. Рукой он придерживал свою диадему, словно боясь, что та упадёт. Из-за этого Аристон и не видел его лица, но он продолжал наблюдать.
Когда император наконец подошёл к Корбулону, сенатор сказал:
– Приготовьтесь ослепнуть от красоты увиденного.
Сенатор положил обе руки на ткань и уже хотел лёгким движением сбросить полотно, как август остановил его жестом.
– Ослепнуть? – Спросил испуганно император. – За полотном находится бог?..
– Почти, – ответил с ноткой ехидности сенатор и тут же сбросил ткань.
Император молчал. Довольно долго. Затем он осторожно прикоснулся до лица скульптуры и погладил мраморную щёку.
– Вам нравиться? – Спросил сенатор.
– У меня нет слов, уважаемые господа, – начал цитировать август Александра Македонского, а потом и впоследствии Октавиана Августа. – Что бы я ни сказал, это не будет соответствовать глубине моих чувств по данному поводу.
– Я рад, что вам понравился подарок, ваше августейшество, – проговорил раболепно сенатор.
– О-о-чень, – заикаясь ответил император. – У меня голова закружилась от такого великолепия. Это правда мне?
– Вам, ваше августейшество.
– Спасибо, мой любимый Корбулончик! – Радостно воскликнул император и заключил сенатора в нежные объятия. Он был выше сенатора на голову, поэтому Корбулон упирался носом ему в грудь.
Мимо проходил Осторий и, увидев его, император сказал:
– Осторий! Малыш! Иди ко мне!
Вольноотпущенник нехотя остановился, явно испытывая отвращение к неуместной ласки августа.
Император отпустил сенатора и подошёл к вольноотпущеннику. Осторий стоял спиной к Аристону, поэтому, когда император обнял его, он увидел его лицо.
Император положил свою голову Осторию на плечо и, улыбаясь, неожиданно заметил выглядывающего из-за колонны Аристона. Он тут же изменился в лице и быстро отпустил вольноотпущенника, словно Осторий был раскалённым железом.
Аристон тут же спрятался за колонну и тяжело задышал.
– Александр… – прошептал Аристон и закрыл рот двумя руками, словно испугавшись своего голоса.
– Что с вами, ваше августейшество? – Спросил обеспокоенно Корбулон. – Вам не здоровится?
Александр-Эмилий не отвечал. Воспользовавшись моментом, Аристон тут же покинул своё место укрытия и ринулся прочь из атриума к себе в комнату.