Перед глазами Джоанны всплыла торжественная церемония принятия генетического материала Эйдена Прайда в генетический банк клана. Зрелище было очень волнующим, особенно если учесть, что почти всю свою жизнь Эйден считался существом низшего порядка. Теперь же его положение в ряду величайших воинов клана узаконивалось. Если бы он умер до вторжения сил клана во Внутреннюю Сферу, валялся бы он сейчас где-нибудь в грязи на забытой всеми планете, а не считался бы героем битв за Токкайдо. И его генетический материал догнивал бы вместе с ним. Конечно, основной генетический материал в наличии имеется, его носителем является Диана, но о том, что она дочь Эйдена, знают очень немногие. Не исключено, что дети Дианы... Нет, от таких мыслей голова идет кругом.
«Странные штуки выкидывает с нами жизнь,– думала Джоанна.– Судьба воина зависит в основном от времени и вероятностей». Джоанна, как и многие другие, восхищалась Эйденом, но понимала, что ему просто повезло – он оказался на Токкайдо случайно, волею судьбы. Потому что случайно и очень кстати, прямо перед самой экспедицией на Токкайдо, он выиграл кровное имя! Его ведь даже не поставили в качестве кандидата на битву за кровное имя. Комиссия просто решила поразвлечься, добрать еще одного участника из воинов, не прошедших квалификационный отбор. Среди них устроили битву, и Эйден победил. Чистая случайность! Если бы не этот утешительный приз, не видать бы ему кровного имени как своих ушей! А что потом? Потом его, вполне естественно, послали на Токкайдо, доказывать свое превосходство, что он и сделал. Почему? Да потому, что его инструктором когда-то была Джоанна, вот почему! Это она воспитала из него того легендарного воина, которому поклоняется весь клан.
Джоанна была возмущена до глубины души. Ей, человеку, давшему клану великого воина, не удавалось выиграть кровное имя в течение многих лет. В каких только кровопролитных сражениях она не участвовала, но всегда проигрывала, пусть самой последней, но проигрывала.
«Это судьба, и биться с ней глупо. Плюнуть на все, забыть. Это самое лучшее. Но почему я все время думаю об этом? Пора свыкнуться с тем, что мне придется умереть без кровного имени. Что ж, не я первая, не я последняя». Так думала Джоанна, сидя на колючей, жесткой траве.
Западная учебная зона, Паттерсен, Судеты
Зона оккупации Кланом Нефритовых соколов
1 июля 3057 г.
Диана видела задумчивый, устремленный вдаль взгляд Джоанны, жесткую и горькую линию сомкнутых губ и поняла, что женщина размышляет о своей не совсем удачно складывающейся жизни. Непонятно почему, но Диана вдруг почувствовала себя виноватой и отвернулась. Она снова перевела взгляд на разрушенный завод и мастерские. Она словно воочию увидела голову «Матерого Волка», того самого боевого робота, в котором ее отец встретил смерть на Токкайдо. То время Диана помнила плохо, поскольку находилась в действующей армии, в постоянных битвах. Тогда в одном из сражений ее «Грифон» был поврежден и она потеряла сознание. Буквально в последние минуты битвы Джоанна сказала Эйдену, что Диана – его вольнорожденная дочь, но Диана уже не слышала, что он ей на это ответил. Судя по всему, Эйден поверил тому, что в минуту откровенности сообщила ему Джоанна. Но прежде всего, вступив в неравную схватку с противником и выиграв ее, он помог, и не только Диане, но и другим воинам клана, бежать. После смерти Эйден Прайд удостоился чести и славы, а его генетический материал был помещен в банк клана.