— Очень давно. Ты поднялся.
— Одни люди падают, другие поднимаются. По второй? Они выпили. Повспоминали общих знакомых. Выпили по третьей. Поболтали о политике. Снова налили... И снова...
— Как-то странно себя чувствую, — признался Лешаков.
— С чего? Хороший дом, теплая ночь.
— Отвык общаться просто так. Совсем отвык. Умом понимаю: мы же знаем друг друга сто лет, и вообще... Пью и — не пьянею. Сверлом мысль: «Что ему от меня нужно?»
— Мне? Я же сказал: ничего.
— Я не о тебе, Олег. Я о привычке. И о времени. Оно меняет нас. И когда-нибудь изменит совсем. Общество свободных индивидуумов. Наверное, ты прав.
— В чем?
— В войне. Как сформулировал некогда Томас Гоббс: «Война всех против всех». А свобода — не что иное, как свобода подмять остальных.
— Может быть.
— Война... Она всегда за выживание. Если покатишься вниз, можешь не остановиться.
— Кто знает, Леший, где верх, где низ? Может, в этом и есть вся прелесть?
— В падении?
— Я же медведь. Работаю на падение для будущего подъема. Да и, как сформулировала одна милая девушка... по ощущениям полет от падения неотличим.
Лешаков посмотрел на Олега пристально и очень внимательно.
— Я не пьян, — улыбнулся тот. — Но и не трезв.
— Вид у тебя шальной. Словно ты собираешься прыгнуть с вышки в бассейн без воды.
— Почти что.
— А воду нальют, когда научишься прыгать?
— Надеюсь, раньше. — Олег помолчал, произнес раздумчиво:
— Иногда это приходится делать. Прыгать или...
— Или?
— Имитировать прыжок.
Лешаков погрустнел:
— Вот это и плохо.
— Что именно?
— Мы не виделись черт-те сколько времени... Сидим, умничаем, а каждый думает о своем. И ладно бы дети, жена, семья. Нет. Бизнес.
Олег встал, прошелся по балкону-террасе, вдохнул настоянный сосновый аромат:
— Почти рай.
— Мне тоже нравится. Вот только... Мы сидим здесь, видим кусочек леса и — друг друга... И приходит мысль такая, что дух захватывает... А есть ли остальной мир? Или он — мираж?
— Ты в поселке давно не был, Леша?
— С детства.
— Жаль.
— Почему?
— Завод там был.
— Сейчас разве нет?
— Пустые цеха. Ребра ангаров. Свалка. Лешаков пожал плечами.
— Сейчас невыгодно производить. Сейчас выгодно торговать. Никому нет дела до цеховых развалин.
— Тебе тоже?
— Мне тоже.
— Плохо.
— Чтобы эту рухлядь поднять, нужно вложить... даже не знаю сколько. Пусть экономисты считают.
— Продавать проще?
— Проще.
— Понятно. Товары и услуги. Ты, кажется, на инженера учился?
— Мы все учились понемногу... Ты же знаешь, Медведь, у меня охранное предприятие. Фирма.
— Которая веников не вяжет... А кого вяжет?
— Кого нужно, того и повяжем.
— Погоди, ты же был связист...