Их было трое: один — тот самый хромой уборщик, который заманил Бориса в ловушку, второй — рослый, плечистый, с выбритой наголо головой. Под кожей оголенных рук перекатывались, как змеи, мускулы. Бритая голова, смуглая кожа, миндалевидный разрез темных глаз выдавали в нем тоже татарина, старинного хозяина благословенной Тавриды.
Третий человек, судя по одежде и повадкам, был русский.
— Ну и где этот ваш шпион? — язвительно спросил по-русски господин в белой шляпе.
Татары переглянулись и горячо заспорили на своем языке. Потом, обернувшись к худощавому господину, вспомнили, что он не понимает по-татарски, и уборщик сказал:
— Здесь мы его оставили, когда за тобой пошли. Куда он мог отсюда подеваться? Дверь заперта, из окна не выбраться, там — обрыв…
Худощавый господин подошел к окну. Некоторое время он внимательно всматривался в кусты на обрыве, потом обернулся к татарам и сказал:
— Здесь он и выпорхнул. Только крыльев-то у него нету, вот и сорвался.
Татарин плечом оттер его от окна и сам уставился вниз. Видимо, он заметил фуражку Бориса, зацепившуюся за куст и подтвердил вывод русского:
— Разбился, и концы в воду. Все равно мы его прикончить собирались, а так он сам прыгнул, хлопот меньше…
— Удивительно только, как это барчук на верную погибель полез? — задумчиво проговорил уборщик, тоже подходя к окну. — Ума, что ли, лишился? Видно, ты его, Керим, так по башке огрел, что все мозги вышиб!
— Кто же его знает? — Керим пожал широкими плечами. — Может, думал, что все равно пропадать, так хоть на вольный свет вылезти напоследок?
— Ладно вам, — прервал их русский, — разбился, так и черт с ним, забот меньше. Скажите лучше, когда вы его тащили, вас никто не видел?
— Нет, господин Вольский, — ответил за обоих мусульманин-уборщик, — мы его в мешок засунули, будто барашка, так и то хоронились, несли задами в зарослях, а к этой часовне вовсе никто не ходит, боятся все. Говорят, что здесь нечисто.
— Разумеется, нечисто, — усмехнулся Вольский. — Здесь вы с Керимом хозяйничаете, а вы похуже всякой нечисти будете.
— Ты так не говори, господин, — зло прошипел Керим, — мы не злодеи, мы с дядей Мустафой дело делаем, угодное Аллаху, и с нечистым не знаемся!
— Ладно уж, не обижайтесь, воины Аллаха, — примирительно заговорил Вольский, — у нас с вами дел много, на ссоры времени нет. Кто такой был шпион, зачем он приходил — теперь уж не узнать, завтра новый человек приезжает, взамен прежнего, убитого. Встретите его в южной бухте после полуночи, ваши татары его привезут.
— Не на “Пестеле” теперь? — переспросил Керим.