– Сир…
Словно не слыша, Иоанн продолжал расхаживать взад-вперед по комнате.
– Бог ты мой, ну и мерзавец! Эллис, наверное, думал, что возьмет надо мной верх, лишив меня возможности ему отомстить. Я бы с радостью приказал вырвать ему ноздри! Выжечь глаза раскаленным железом! Отрезать ухо и послать его дочери вместо подарка! Уж тогда бы он у меня заговорил!
– Сир… – повторил Ковингтон уже громче.
– Клянусь Богом, ему не лишить меня этого удовольствия! Вы слышите меня? Не лишить!
– Сир, вам нужно успокоиться.
– Успокоиться? Как, черт побери, я могу быть спокоен? – снова взорвался Иоанн. – Замок Уэстербрук должен быть сожжен дотла! Его сровняют с землей. Проследите за этим, Сеймур.
Сеймур наклонил голову:
– Как вам будет угодно, сир.
– Клянусь ризами Христовыми, Эллис еще поплатится за все! Он пытался обмануть меня – меня, короля Англии! – покончив с собой, чтобы я не смог установить личность того, другого человека, который хотел видеть меня мертвым. Но, говорю вам, этому не бывать! Никогда! Эллису из Уэстербрука не удастся меня провести. Он должен быть сурово наказан за измену, о Ковингтон нахмурился.
– Но как, сир? Он уже мертв. Разве это само по себе не наказание?
– Нет, только не для него! – Иоанн резко остановился. – Его дети, – заявил он решительно. – Они должны умереть.
Ковингтон и Сеймур снова переглянулись.
– Но, сир, – медленно произнес Сеймур, – старшая из них – юная девушка, а младший – всего лишь мальчик двенадцати лет от роду. Едва ли они смогут в будущем причинить вам вред…
– Не имеет значения. Потомство Эллиса должно быть истреблено на корню. Нельзя допустить, чтобы эта девица произвела на свет детей, продолжив род своего отца, так же как и ее брат. Да, все семя Эллиса должно исчезнуть с лица земли! Лишь тогда я смогу считать себя отмщенным.
Сеймур побледнел как полотно. Даже Ковингтону стало неловко. Сеймур первым осмелился нарушить молчание:
– Сир, неужели вы и вправду намерены их убить?
– А почему бы и нет? Или вы плохо меня расслышали, Сеймур? Хочу видеть их в могиле – обоих!
Сеймур положил руки на стол. Он перевел взгляд с короля на Ковингтона, затем снова на короля. На сей раз первым поднял руку Ковингтон:
– Сир, умоляю вас, не поймите меня неправильно. Я… то есть мы… ни в коей мере не оспариваем ваше решение. – Он продолжал, старательно подбирая слова: – Есть немало людей, которые до сих пор полагают, что именно вы несете ответственность за смерть вашего племянника Артура, которую оплакивал весь христианский мир. Разумеется, я знаю… мы знаем, – поспешно поправился Джеффри, – что вы понятия не имели о его исчезновении. Но расправиться с дочерью и сыном Эллиса означает навлечь на себя новые обвинения.