– Правда. Думаешь, зря?
Пожал плечами, опустил глаза. Думаешь, небось, что король твой не лучше Церкви? Грязное дело политика - а ты, парень, не для грязи создан. Не удивлюсь, если отпустить сейчас попросишь.
– Наверное, не зря, - тихо сказал Анже. - Раз война…
Ну спасибо, парень! Без шуток спасибо. Оказывается, и королю может легче стать от такого вот бесхитростного одобрения…
– Именем Господним нельзя обман прикрывать, - добавил Анже. - И кровь лить во имя Господа - нельзя.
– Вот что, - решился Луи, - утром бери заводного коня и возвращайся в Корварену. Расскажешь все графу Унгери, и пусть он что хочет делает, но чтоб это кубло змеиное задавил. Понял?
– Я и сейчас могу, - вскинулся Анже.
– Утром и с охраной. - Луи свернул письмо, поколебавшись, отдал Анже. - С собой возьмешь. Вдруг еще чего нароется.
В предрассветных сумерках, когда лагерь только начинал просыпаться, королевский порученец выехал на ведущий к Корварене тракт. Безо всякой охраны, только с запасным конем в поводу. Не то чтобы он не доверял всем поголовно гвардейцам и кирасирам - но слишком многое на кону, а осторожного и Господь бережет.
Бони проводил товарища до тракта и вернулся в лагерь. Король, узнав о самоуправстве, только рукой махнул.
4. Брат провозвестник Светлейшего Капитула
Ирти перехватил карету в двух кварталах от дома Ферхади. Осадил игреневого жеребца у дверцы, перегнулся к уху хозяина, пробормотал чуть слышно:
– Вызов от императора. Немедленно.
Переход от благостной расслабленности получился настолько резким, что на миг сдавило горло и ледяная рука скрутила кишки.
– Вели поворачивать, - кинул секретарю брат провозвестник. - Да со мной поезжай, понадобиться можешь.
В который раз пожалел второй человек Светлейшего Капитула, что так и не завел осведомителя в ближайшем императорском окружении. И в который раз себя осадил: тот, кто сегодня шпионит для тебя, завтра будет шпионить за тобой, а если сиятельный владыка заподозрит нелояльность… нет, лучше уж неведение!
Добрые кони летели к императорскому дворцу, а брат провозвестник торопливо перебирал в памяти события последних дней, столичные новости, вести из Таргалы, ич-тойвинские слухи и сплетни. Что привлекло мысли сиятельного, о чем пойдет разговор?
Его ждали. Вызванного пред сиятельные очи встретил на крыльце младший секретарь. Торопливо провел узкими, для прислуги и тайных посетителей предназначенными, коридорами в малый кабинет, а это означало одно: повод для встречи настолько серьезен, что никто лишний знать не должен. Уже легче: их сиятельное величество император Омерхад Законник недовольство обычно изволят проявлять публично. Впрочем, милости тоже раздаются не здесь. Стоящий у дверей императорского кабинета сабельник зыркнул бдительным псом; брат провозвестник вошел, потупив взор, отвесил подобающе глубокий поклон и лишь потом осмелился поднять глаза.