Майрон все-таки сдержался, чтобы не присвистнуть.
Бренда Слотер была не столько красива, сколько вся наэлектризована. Воздух вокруг нее буквально потрескивал. Для модели она была слишком крупной и широкоплечей. Майрон был знаком с несколькими профессиональными моделями. Они постоянно вешались ему на шею (смейтесь, смейтесь!) и отличались невероятной худобой, напоминая ему веревку с двумя надутыми гелием шариками сверху. Бренда в шестой размер бы не влезла, это точно. В ней чувствовались сила, сущность, напористость, если хотите, и вместе с тем она отличалась необыкновенной женственностью во всех смыслах этого слова, а еще невероятной привлекательностью.
Норм наклонился к нему и прошептал:
– Теперь понимаешь, почему мы выбрали ее для нашего рекламного плаката?
Он спрыгнул с кресла.
– Бренда, лапочка, иди сюда. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
Большие карие глаза остановились на Майроне, и он заметил в них колебание. Потом она улыбнулась и направилась к ним.
Майрон поднялся (настоящий джентльмен!). Бренда подошла к нему и протянула руку. Он взял ее ладонь в свою и почувствовал крепкое пожатие. Теперь, стоя рядом, Майрон убедился, что он на пару дюймов выше Бренды. Значит, в ней где-то шесть футов и два или три дюйма.
– Ну и ну, – произнесла Бренда. – Сам Майрон Болитар.
Норм изумленно всплеснул руками.
– Вы знакомы?
– О, я уверена, мистер Болитар меня не помнит, – сказала Бренда. – Это было так давно.
Майрону понадобилось всего несколько секунд. Он сразу же понял, что если бы видел Бренду раньше, то не забыл бы. Раз он не помнил, значит, их встреча произошла при совсем других обстоятельствах.
– Ты часто болталась около площадки, – сказал он. – С отцом. Тебе было лет пять или шесть.
– А ты учился в последних классах, – добавила она. – Единственный белый, который регулярно приходил на площадку. Ты играл лучше всех в Ливингстонской школе, прославился на всю Америку в колледже, потом тебя взяли в национальную команду…
Она замолчала. Майрон уже привык к такой реакции.
– Мне приятно, что ты помнишь, – заметил он. (Уже пустил в ход свое обаяние.)
– Я выросла, наблюдая за твоей игрой, – продолжала Бренда. – Мой отец следил за твоей карьерой так, будто ты был его сыном. Когда тебя травмировали… – Она снова умолкла и сжала губы.
Майрон улыбнулся, чтобы дать ей понять, что понимает и разделяет ее чувства.
Норм первым нарушил тишину.
– Ну а теперь Майрон – спортивный агент. И чертовски хороший. По мне, так просто лучший. Справедливый, честный, верный до чертиков… – Норм прервал поток дифирамбов. – Неужели я употребил эти слова, рассказывая о спортивном агенте? – Он удрученно покачал головой.