И вот показался дом – по его виду сразу было понятно, что здесь живет сквайр со своим семейством. Мама ждала Марию на пороге. Она обняла дочь, потом слегка отстранилась.
– Дай-ка мне посмотреть на тебя, Мария! Боже, как ты выросла! Кто бы мог подумать, что это моя малютка?
– Ах, мама! Как я рада тебя видеть!
– Ну, тебе было хорошо у монахинь?
– Они были ко мне очень добры.
Мария Смит улыбнулась. Как можно относиться иначе к столь очаровательному юному созданию? Да, они, конечно, поступили мудро, послав дочь учиться во Францию. Она научилась красиво держаться, приобрела шарм и, вне всякого сомнения, говорила по-французски, словно на родном языке. Так что теперь ее можно спокойно выводить в свет: она красива, умна и образована.
– Заходи в дом, доченька. Ты так долго здесь не была, что наверняка забыла, как он выглядит.
Взявшись за руки, мать и дочь вошли в дом, где их ждали мальчики, которые шумно приветствовали сестру.
– Осторожней, ребята! – воскликнул отец. – Вы испортите Марии прическу!
Джон потянулся к сестре, пытаясь распустить ее золотистые волосы, собранные высоко на затылке. Она увернулась, смеясь.
– Нам всем приходилось носить такую прическу, потому что у супруги дофина высокий лоб и она так закалывает волосы. Это сейчас модно.
– И тебе очень идет, – заметила Мэри.
– Я рада, что ты одобряешь эту прическу, мама.
– Пойдем, милая, я проведу тебя в твою комнату. Я тебе теперь отвела спальню побольше. Окна выходят на липовую аллею. Думаю, тебе понравится.
– Ах, мама! Я так счастлива, что опять вернулась домой!
– Да? А я боялась, что тебе не захочется расставаться с монахинями.
– А мне и не хотелось. Но домой меня тоже тянуло.
– Как хорошо, дорогая, что ты столькому умеешь порадоваться! Я надеюсь, Франсис тоже не будет тосковать в монастыре.
– Ну, конечно, не будет, мама!
Мэри улыбнулась, весьма довольная своей дочерью. Сыновья Мэри обладали веселым нравом, но были слишком шумными и немного эгоистичными. А Франсис?.. Ну, пожалуй, характер Франсис еще не определился. Но может быть, другой такой девушки, как Мария, нет на всем белом свете.
* * *
В тот же день, только позже, Уолтер и Мэри беседовали о своей дочери.
– Она очаровательна, – заявила Мэри. – И такая красавица! У нее прелестные волосы, а глаза… какого они приятного оттенка! Прямо-таки лесной орех!.. И сложена она чудесно. Не девушка, а бутон розы.
– В тебе говорит любящая мать.
– Но разве я не права?
– У нее мой нос. А лучше бы был твой.
– Чепуха! Зато в ее лице сразу виден характер. Мне, например, очень нравятся носы с горбинкой. Она придает лицу Марии изюминку.