- Постараюсь, уважаемый писатель!
- Мое имя Владимир... Так почему тебя не приняли?
- Срезался я, уважаемый Владимир.
- Куда поступал?
- На медицинский.
- О, это дело трудное... А в другой институт не пытался?
- Нет.
- Когда кончаешь службу?
- Через год.
- Вернешься - приходи ко мне. Помогу подготовиться.
- Спасибо!
Мдинарадзе опять вооружился биноклем.
- Уважаемый лейтенант, - заговорил вдруг Щербина, - вы добровольно пошли в армию?
Мдинарадзе внимательно взглянул на Щербину, словно хотел убедиться, не шутит ли он. Но Щербина выглядел вполне серьезным.
- Да, добровольно. А что, стар я для армии, да?
- Да нет, я не потому... А зачем вы пошли в армию, хотите написать про нас?
- Хочу, дорогой Щербина, если получится...
- В том-то и дело, товарищ лейтенант, что не о чем писать! Здесь каждый день похож на предыдущий... Второй год я служу, и хоть бы один выстрел с той стороны раздался!.. В газете пограничной пишут: там поймали кого-то, здесь сбежал кто-то... А у нас что? Молла орет, офицер солдат муштрует, рыбаки ловят рыбу, учитель возится со своими птенчиками да глупый аскер сидит в своей яме... Одно и то же, одно и то же... Вот только девка тут красивая, учительская жена, да и на нее смотреть Джакели не разрешает!.. Скука...
- Да ты, брат, оказывается, милитарист!.. Что может быть лучше мира, тишины да спокойствия?!
- Что вы, при чем милитаризм! Просто раз человек служит на границе, должен же он хоть краешком глаза увидеть живого нарушителя? Я уж не говорю - задержать!
- Успеешь, успеешь, Щербина! И увидишь, и задержишь!
- Куда там...
- Поверь мне! Вот увидишь, за эти два месяца поймаем мы с вами не меньше четырех шпионов! А потом я напишу книгу про вас - про тебя и Джакели.
- И про Пархоменко тоже, прошу вас! Извелся парень со своей Танго! Шутка ли, возиться с таким страшилищем! Вот уж чья жизнь действительно висит на волоске, так это бедного Пархоменко!
- Обязательно напишу и про Пархоменко!
- Уважаемый писатель, - продолжал Щербина, - вот мы вчера поспорили... в казарме... - он замялся.
- О чем? - заинтересовался Мдинарадзе.
- О вас... То есть не о вас лично, а вообще о писателях.
- Ну, ну?
- Ребята доказывали, что каждый писатель немного того... чокнутый!.. Это правда?
- А ты как думаешь? Вот я, например, похож на чокнутого?
- Да пока как будто нет...
Мдинарадзе захохотал, улыбнулся и я, наконец засмеялся сам Щербина.
- Потом мнения разделились. Королев, Арбузов, Иванов и Дзнеладзе доказывали, что быть писателем ироще простого: пришел, увидел, написал, напечатал, получил деньги и пошел домой... Другие говорили - и Джакели в этой группе, - что писать - дело очень сложное и трудное... Так как вы думаете - трудно быть писателем?