– Я тебе не Диман, мент! – неожиданно произнес заключенный.
Голос у него был негромкий, тусклый, но с угрожающей хрипотцой. Кажется, фамильярность Гурова все-таки здорово задела его. Наверное, в своем кругу он привык к большей почтительности и никому не позволял ничего лишнего.
– Остынь! – сказал Гуров. – Я же тебя предупредил, что твоим полным именем не располагаю. Если хочешь, чтобы с тобой обращались как с английской королевой, назови свой полный титул!
– А пошел ты… – с видом глубочайшего презрения буркнул заключенный.
– Я рано или поздно действительно пойду, – невозмутимо заметил Гуров. – А вот ты здесь останешься, и довольно надолго. Лет пятнадцать я тебе обещаю.
Его собеседник впервые за все время разговора пошевелился. Он просто слегка повернул голову и внимательно посмотрел на Гурова. Но в его взгляде полковник прочел такое изумление, что ему и самому стало отчего-то не по себе. Словно он предложил профессиональному боксеру делать по утрам зарядку.
– Кажется, эта цифра тебя не очень впечатляет, – поразмыслив, сказал Гуров. – Похоже, на твоей совести есть кое-что посерьезнее нашего дачного инцидента, верно?
– Что у меня на совести, тебя, мент, не касается, – отрезал заключенный.
Гуров засмеялся.
– Ну, это уже нехорошо! – заметил он. – Я щажу твои чувства, Диманом больше не называю, а ты продолжаешь именовать меня ментом! Правда, я тоже не представился. Давай все-таки познакомимся. Я – полковник Гуров, старший оперуполномоченный по особо важным делам. Твои данные мы тоже найдем. Архивы военного училища хранятся долго. Так, может, лучше сам пойдешь навстречу следствию? Глупо строить из себя инкогнито из Петербурга, тебе не кажется?
– Чего ты хочешь, полковник? – спросил заключенный, делая некоторое усилие на собой при последнем слове. – Стрелять в тебя я стрелял – свидетели имеются. О чем тут еще базарить? Бабу генеральскую я не убивал. Доказать этого вы не сможете. Вопрос исчерпан.
– Я и сам догадываюсь, что не убивал, – спокойно сказал Гуров. – Мне важно знать, кто убил. Кто аккуратно стер отпечатки пальцев с ножа, аккуратно спрятал его в тайник на даче Столбунова и аккуратно позвонил нам… Неужели ты не понимаешь, что тебя подставил кто-то из твоих знакомых? Сделал козлом отпущения! На тебя ведь запросто могли повесить еще восемь убийств! И ты согласен простить предателя?
– А тебе-то что за печаль? – мрачно спросил заключенный. – С кем надо, я сам разберусь.
– Не тешь себя иллюзиями, – покачал головой Гуров. – Ни с кем ты уже не разберешься. Тебя посадят далеко и надолго. Возможно, ты даже не доживешь до конца срока. А предатель будет жить в Москве, спать в теплой постели и посмеиваться над тобой.