«Нет, едва ли в конце пути их ждет нечто неодолимое. Каменный Престол не бросает деньги на ветер. Если с заданием могут справиться только сто Вольных, столько он и наймет. Ни больше, ни меньше. А раз наняли двоих – значит, дело им под силу. И нечего беспокоиться».
Тави сама не заметила, что успокаивает себя наивными уверениями в некоем особом знании гномов, том самом знании, к коему всегда относилась с известной насмешкой.
– Ага! – донесся из дальнего угла басок Сидри. – Вот оно. Нам сюда. Давайте, давайте, поднимаемся. Отдыхать потом будем, когда в Старые Шахты выйдем…
– Старые Шахты? – насторожилась Тави. Этого названия она не помнила.
– Ну да. Чем слушала, красавица? – Девушка готова была поклясться, что гном ни разу не упоминал ни о каких там Старых Шахтах. – Сейчас полезем вверх. Старыми ходами, по пустым жилам проложенными. Доберемся до верхнего кольца. По нему, минуя завалы, до верхнего колодца Старых Копей. Оттуда – вниз. Сперва продухом, а потом.., потом как Силы Земные воспозволят, – закончил он отчего-то тише.
Кан-Торог, который, похоже, взял себе за правило принимать с ледяным хладнокровием все, что ни скажет Сидри, только пожал плечами и взвалил на спину груз. Тави осталась стоять, стиснув руки перед грудью.
Ей тут начинало очень не нравиться.
«Что значит „не нравится“?! – возмутился бы обучавший ее мэтр. – Маг на то и маг, чтобы сформулировать определение любому явлению. Пусть даже на языках Смертных для него не сыщется ни единого слова».
Ох, недоволен остался бы Наставник…
Она не дрогнула бы от сочащегося, словно гной, алчного и неутолимого вампирьего голода. Не поморщившись, миновала бы мутный поток горгульего вожделения. Она умела чувствовать направленную на нее злобу, гордилась этим умением, даже хвасталась, случалось; но сейчас… Это была не голодная похоть, не банальное предвкушение сытного обеда. Нет. Намного хуже.
Ее затошнило. Голова мерзко кружилась, да так, что пришлось сесть на камни. Идти она не могла.
– Тави? – напрягся воин. Меч уже в руке, готовый к бою.
Она не успела ответить. Где-то на самом дне сознания проплыло нечто вроде проскандированной тысячеголосым хором фразы:
«Идите, идите же к нам!»
И жгучая волна слепой паники, волна, словно состоящая вся из мириад острейших игл, прокатилась по телу. С губ сорвался короткий всхлип. Тело девушки дернулось, она повалилась на пол.
Кан-Торог в один миг оказался рядом, в левой руке – откупоренная деревянная бутылочка с противоядием, составленным самой же Тави; однако та, несмотря на муку, зло отпихнула пузырек.