или сервом
[16]. Вот мы и не приобрели рабских привычек.
— Ну, знаете ли, мистер Бэк, ученый латинист, — прошипела эта злючка, — вы, я вижу, глубоко прониклись своей миссией — сжимать в пальцах гусиное перо!
— Это все же лучше, чем таскать цепочку, на которую посажена бедная тварь.
Ловко отвечено, как вы находите?
Эффект был потрясающий. Противник в панике швырнул на пол цепочку и постыдно бежал. Победа над флотом его величества Филиппа Испанского! Обезьянка тоже умчалась прыжками, гремя цепочкой, а я направился в контору походкой лорда-адмирала после разгрома Армады [17].
Патридж только ухмыльнулся, когда я рассказал ему про это.
— Правильно, Бэк, — объявил он своим жирным голосом. — Никакая молодая леди не собьет нас с пути истинного, будь она трижды урожденная Лайнфорт. А теперь доложи мне, что произошло на берегу. Да помедленнее, чтобы я мог хорошенько все осмыслить.
Я расписал, как чуть не угодил в лапы пирата и как благородно спас меня незнакомец, по всему обличью джентльмен. Однако Патридж нахмурился, и у него отвисла толстая нижняя губа. К тому же он оттянул ее вниз всей пятерней, как делал, когда был серьезно озабочен.
— Не верю я морю, которое подбрасывает такие сокровища, — сказал мой патрон. — Джентльмен, говоришь? Это еще не ручательство за добродетель. Знавал я джентльменов turpes personae [18], когда еще учился в Грейвз-Инне [19]: иные из них, бывало, по ошибке примут честного купца за разбойника да и нанижут его на шпагу, что гуся на вертел. А потом раскаются в оплошности и в утешение себе срежут с его пояса кошелек — да, да, бывало! Но ради тебя, Бэк, я подумаю. Ох, некстати ты навязал мне эту заботу: ведь на завтра назначено заседание манориального суда! [20]
— У нас все готово, — сказал я, раскрывая толстую, пахнущую плесенью книгу. — Вот тут подсчитано, сколько кто должен в уплату файна [21] и гериота [22], аренды и ценза [23].
— Все это будет пересмотрено, Бэк, — объявил мистер Патридж, хлопнув по книге рукой. — Хозяйка не намерена больше получать какие-то гроши под видом былых земельных платежей: их размеры установлены чуть не со времен Уильяма Завоевателя [24].
— Том Пэдж. «Держит копигольд по воле лорда и по обычаю манора», — прочел я по-латыни, водя указательным пальцем по книге. — «Согласно сему обычаю, платит на рождество одну овцу и одного жирного каплуна. А также содержит щенка хороших кровей, лук, стрелы и сокола ко дню великой господской охоты. А также повинен учтиво поднести белую розу красивейшей из дам, коей его лорд соизволит оказать предпочтение перед другими-прочими…»