Ночь для Прокопия и Федора действительно прошла тихо и спокойно, хотя олени раза два собирались в плотную кучу, что являлось признаком близкого зверя или сильного мороза. Однако, морозец был вполне умеренным, а стало быть беспокоил зверь, но обошлось.
После злобных метелей погода установилась. Днем радовало солнышко. Его короткое появление грело внутри. Ночью яркая, полная луна и мороз помогали пасти оленей.
Пастухи слышали как схрустывал тонкий наст, вспарываемый оленьими рогами, как шуршала снежная крупка, выгребаемая из глубоких ям оленьими копытами, точно совками. Было слышно как, пройдя снежную толщу, они гулко ударяли в сонную, морозную землю, выбивая вкусные веточки ягеля, свою главную еду.
Прокопий очень любил такие зимние ночные дежурства. Все время надо быть с оленями, все время в движении, подмечать и предугадывать события заранее. Бывает рысь или росомаха не столько вреда нанесут, сколько вспугнут олешек, разобьют стадо, расколют на части, разгонят по тайге, вот тогда и побегай по увалам-то, пособирай… Случается, и день, и два ищешь, и не всегда находишь.
Однако, самое опасное – волк. Он столько вреда натворит, что и подумать страшно.
Вот и нынче, ночь еще не закончилась, а олени уже дважды жались друг к дружке, значит, где-то рядом бродят разбойники. Бродят, а нападать не решаются. Это погода их сдерживает. Да и чувствуют твари, что люди вооружены. Утром надо будет как следует их следы посмотреть. Сколько их, откуда, размеры да особые приметы, где и как засады готовили и как скоро их снова ждать…
Так думал Прокопий, глядя как светлеют, как из черных превращаются в фиолетовые, а потом, уже под самое утро становятся лиловыми близкие горы.
Этой зимой была плохая охота. Нет ни белки, ни зайца, ни птицы… Неурожайное лето выгнало зверя и птицу из здешних мест. Теперь вся надежда у людей на своих оленей. Если волки задерут хотя бы часть их маленького стада – это конец. До весны мало кто сможет дотянуть, особенно малые дети.
Прокопий тяжело вздохнул и начал в который уже раз за ночь обходить рассыпавшееся в низине стадо. Шел легко и споро. Саморучно выструганные из ели и обтянутые камусом лыжи скользили мягко, бесшумно. Широкие и короткие они позволяли маневрировать даже в густом лесу с рыхлым снегом, оставляя после себя лишь слабо приметный след.