Услышав с улицы «Анна-Унна идет!», Дарья похолодела. Сил хватило, чтобы выскочить во двор и закрыть ворота, но потом, когда вернулась в избу, ноги подкосились, и она едва успела сесть на лавку. Положила руки на колени и стала ждать. Усталость и чувство безысходности немного притупили остроту ожидаемого горя. Теперь она жалела, что Аркадия с Пашкой отпустила в лес, что где-то пропала Полинка. А может и к лучшему… Дарья точно знала, что Анна-Унна идет к ним, поэтому даже и не стала в окно смотреть. Она приготовилась услышать ее страшный стук в ворота и гортанный с надрывом вопль: «Унна! Унна! Унна!..»
Полинка нахохлилась. Ей стало холодно сидеть без движения и ждать эту гадкую старуху, которая неумолимо приближалась. А та уже прошла дом Лаптевых и подходила к Зыряновым. «А потом наш дом,» – рассуждала испуганная Полинка.
Девочке не было слышно, как вздохнул с облегчением дом Лаптевых, как ожил Зыряновский дом. Следующими и последними на этой улице жили Гайдановы. Дальше, после плавного поворота начинался верхний проулок. Но если бы Анна-Унна направлялась туда, то ей проще было бы пройти низом через церковный пустырь. Было бы и короче и легче. Но раз она пошла так, то, стало быть, она направилась именно к Гайдановым. Тем более, что их отец с января не встает, рассуждала деревня.
Когда Анна-Унна прошла Зыряновых, Полинка так и впилась в нее, в это чудовище своими глазенками. «Неужели к нам!? Неужели к нам!? – билось в ее маленькой голове. – Неужели за папкой идет!?» И тут же сжав кулачки, она начала шептать, как ей казалось зло и устрашающе: «Нет, окаянная, дрянная старуха, не отдам я тебе папку, ни за что не отдам! Только попробуй подойти близко к нашему дому.., я выскочу и… сильно толкну тебя.., а еще.., еще укушу.., вот!.. И Ветку с Люськой выпущу…» – продолжала шептать перепуганная девочка, забыв, что собаки в лесу с братьями.
У Полинки сначала задрожали коленки, потом губы, а уж потом всю ее крупно затрясло, как на телеге по каменистой дороге. Анна-Унна, ступая красными как у гусей ногами прямо по грязному, мокрому снегу, повернула в их сторону.
Сначала Полинка ничего не видела кроме этих красных ног, из-под которых, вжикая, в разные стороны выскакивали и разлетались тяжелые, снежные брызги, а между пальцев с кривыми, желтыми ногтями выпрыгивали вверх мутные фонтанчики. Девочке казалось, что она даже слышит, как хлопает по ногам мокрый край ее длиннополого рубища. Старуха шла прямо к забору, за которым испуганной птичкой притаилась Полинка.
Девочка со страхом подняла глаза и посмотрела в лицо старухе. Едва она взглянула, как все вокруг закачалось, затрепетало и… пропало. Пропал забор, соседские дома, не стало звуков, кроме монотонного тонкого писка в ушах. Она не почувствовала, как по ногам заструилось что-то теплое и мокрое.